вдруг громко и отчетливо произнесла она. Полная решимости, Динка стояла, выпятив грудь вперед, точно командир на капитанском мостике. Я тоже приосанилась.
– Аааа, – разочарованно протянул братец, – сочувствую!
Динка потянула меня за руку. Повинуясь ее порыву, я уселась на двухместные качели неподалеку от злополучной лавочки.
– Что мы делаем? – шепотом спросила я подругу.
– Пять минут качаемся и уходим, – проинструктировала она.
Переглянувшись, компания встала и направилась в нашу сторону. И я поняла, что пятью минутами дело не обойдется! Стая мальчишек окружила качели со всех сторон.
– Девочки хотят покататься? – почти доброжелательно воскликнул их вожак и сделал знак второму.
– Может, поможем, пацаны? – поддержал тот.
И в одночасье оба запрыгнули на качели верхом так, что носки их кроссовок оказались теперь на уровне наших глаз. Качели издали жалобный вопль, и почва ушла из-под ног.
– Стой! – крикнула я, хватаясь за холодные перекладины.
Усилием они остановили движение мятника. Динка быстро спрыгнула. Я же осталась сидеть.
– Ну, давай! Вали! – подначивал худощавый.
– Что, малая, засцала? – прозвучал над головой голос Артёма.
– Небось, в штаны наделала! – подхватил кто-то из толпы ребят.
– Нин! – опасливо позвала Динка, – Идем!
– Идите, идите, ссыкухи! Штанишки друг другу поменяйте! – выкрикнул кто-то. И толпа зашлась смехом.
Он заводил их с пол-оборота! Бросая слова, точно косточки своре изголодавшихся псов. Те подхватывали на лету, и вторили ему. Он был старше меня всего лишь на пару лет. Ни эта смехотворная разница, ни уровень достатка его родителей не давали права так себя вести. И я понимала, что обязана дать отпор! Пока не стала постоянным объектом насмешек и издёвок. И в этом мне не поможет ни мама, ни сестра, ни даже верная и смелая Динка. Потому, я зажмурилась и отрицательно покачала головой.
– Хочешь полетать? Давай! – с азартом бросил он. Худощавый спрыгнул и влился в толпу болельщиков. Игра на выживание началась....
Тяжелые железные качели податливо разгонялись, взлетая все выше и выше с каждым толчком натренированных ног. И в определенный момент я перестала различать, где кончается земля и начинается небо. Мир завертелся волчком, звуки слились в один монотонный гул. Я изо всех сил вжимала себя в деревянное сиденье, ожидая, что вот-вот меня вытолкнет наружу. Пальцы побелели от напряжения, сердце замирало.
– Стой! – различила я Динкин голос.
И, открыв глаза, увидела небо…
Ни деревьев, ни земли больше не было. Все осталось позади. На секунду время остановилось, и мне померещилось, что я и впрямь лечу. Как птица! Но тут же маятник качнулся обратно. И с жутким свистом пронеслись мимо размытые, похожие на кляксы, лица ребят. Деревянная лавочка зависла горизонтально земле в обратном положении, и мне стоило огромных усилий не выпасть из ее ослабевших объятий.
Качели хрустели, скрипели, издавали жуткие стоны. Казалось, эти