раза.
Катя встревоженно оглянулась и оторопела. За столиками сидели разномастные туристы, солировали, конечно, китайские, и всем им на шикарных подносах официанты несли дюрюм денеры, кощунственные для заведения высшего уровня, немыслимые для пятизвездочного «Арарат Парк Хаятта». Она хотела было спросить Дирка, что случилось, но он вместе с Анной исчез. Вслед за ними подернулся дымкой, а затем пропал интерьер отеля на Неглинной. Катя сидела в берлинской кафешке. На нее встревоженно смотрела Лена, утиравшая губы салфеткой. Лена только что съела проклятый денер – всего лишь лайт-версию обычной шавермы, пусть и имеющую всего двести килокалорий. Катя почему-то знала, что она уже не в Москве, а в Берлине.
Лена сидела на элегантном диване, обтянутом воловьей кожей винного цвета, из коллекции Railway. Едва войдя в купленную для Дирка квартиру, Катя сразу обратила внимание на этот диван и отметила, что он больше похож на диван-кровать в поезде. Густой бордовый цвет и столь не подходящие для дивана ножки в виде колес от паровоза…
Они ждали Дирка и Анну, чтобы передать ключи.
– Задерживаются уже больше чем на десять минут, – Катя взглянула на часы. – Это не похоже на Дирка.
Шум, поднявшийся еще в ресторане, не утихал, служил фоном всему происходящему, несмотря на стремительную смену декораций. Катя попыталась найти его источник и поняла: это настенные часы тикали очень громко. Странно, зачем вешать в квартире часы с таким громким ходом? Кажется, будто едешь в поезде…
– Может, девушка носик пудрит, – предположила Лена.
– Уже не просто девушка. Они помолвлены.
– Бывает же такая любовь! – вздохнула Лена. – Ты пульт от телевизора не видела?
– Да вот же он, на столике, – Катя подала Лене пульт, а сама вышла на балкон.
Было свежо и солнечно. Шум улицы сюда не долетал, поэтому квартиры в Хакских дворах ценились особенно дорого.
Истошный крик из комнаты почему-то не удивил ее. Как будто это уже где-то было – и Лену, которая указывала на экран телевизора и не могла вымолвить ни слова, она уже видела. Молодой, очень оживленный корреспондент тараторил по-немецки, в следующем кадре показали отъезжающую от какого-то высокого здания «Скорую», потом человек в полицейской форме с решительным лицом что-то коротко пролаял в камеру, и Катя увидела Дирка. Люди в форме вели его к машине полиции, поддерживая с двух сторон. Руки Дирка были заведены назад и закованы в наручники.
За спинами полицейских толпились вездесущие китайские туристы с фотоаппаратами, а один был настолько оживлен, что все время лез вперед и что-то тараторил, жестикулируя и тыча своей камерой в лицо одного из полицейских, словно хотел попросить сфотографировать его на фоне происходящего.
Садясь в машину, Дирк оглянулся на камеру, но Кате показалось, что на нее, будто знал, что она смотрит. Но полицейский подтолкнул его, и через секунду голландец скрылся в машине с включенной мигалкой.
– Что? Что случилось? Лена, переведи же! – Во рту