испытанного правила: за сильным оленем должен идти слабый, за слабым – опять сильный.
Вид у животных усталый. Шутка ли, всё лето бродить по топким болотам с грузом! Но впереди ещё более трудный, утомительный путь.
Проводник поднимает первый вьюк. Животные точно пробуждаются от сна, поворачивают к нему настороженные головы. В их взглядах безнадёжная покорность. Долбачи нам не доверяет, вьючит сам, туго притягивая груз ремнями к натруженным спинам оленей. Мы только подносим ему уже связанные и уложенные на сёдла потки.
Наконец всё готово. В руках посохи, за плечами ружья. С минуту стоим молча у затухающего костра – так уж принято у нас перед большим походом.
Долбачи набивает трубку табаком, прикуривает от уголька и обводит грустным взглядом волнистое пространство, убегающее от нас на юго-восток, как бы пытаясь разгадать, что ждёт нас там, за холмами, в синей дали.
– Пошли, – говорит он решительно и, подняв с земли конец поводного ремня от учага, ведёт аргиш вверх по ключу.
С первых шагов меня охватывает странное чувство, будто я совсем расстаюсь с мечтой увидеть близких, родных, чем жил последние дни. Неужели это предчувствие чего-то недоброго, что ждёт нас на Ямбуе?..
Загря прорывается вперёд, мечется по ернику, не может угадать, в какую сторону пойдёт караван. Его всегда приводит в восторг предстоящий путь, если, конечно, пёс идёт не на сворке, как в этот раз. Но стоило Долбачи сделать несколько шагов в нужном направлении, как Загря исчез с глаз, и до обеденной остановки его не увидишь. Сколько километров он обежит в такой день по болотам, по холмам – уму непостижимо! Но как бы он далеко ни убегал, надолго не упускает из слуха шум идущего каравана.
Я очень привязан к Загре. Он много раз выручал нас из беды. В тяжёлые дни, когда в наших потках не оставалось продовольствия, Загря помогал нам добыть зверя. Откровенно говоря, отправляясь к Ямбую, я особенно надеюсь на него. Его великолепный слух и отличное обоняние помогут найти Евтушенко, даже если тот мёртв.
Идём навстречу пустырям и тишине. Ничего нет печальнее пейзажа нагорья – унылого пространства заболоченных марей. Эта земля ещё не имеет сказаний, у неё нет даже прошлого. Зимою только вой холодного ветра, а летом топь и комары, да издалека на глаза попадается след зверя. Забытый людьми край.
Мы знаем, что впереди нас ждут однообразные ночёвки у костра, приготовление пищи, сушка одежды – привычная кочевая жизнь. И хотя всё это давно знакомо, всё же каждый раз, прежде чем сделать первый шаг по неизвестному пути, снова и снова внутренне проверяешь себя, готов ли ты совершить этот путь.
Единственное утешение для нас – осень, пора изобилия и щедрости природы, пора спелой ягоды, орехов, грибов. Земля и небо на наших глазах вдруг вспыхивают всеми цветами, от густо-голубого до яркого пурпура. Только в эту короткую пору года и бывают такие волшебные смеси красок, такие тончайшие оттенки, которые не передать ни словами, ни кистью. И всё же осень – время грусти, время увядания природы.
Сегодня