в бумаги.
Итак… Она открыла папку, хотя перечитывала ее не раз. Некоторые фразы она запомнила наизусть. Все-таки у нее было почти два дня на это.
С фотографии на нее смотрел, слегка прищурив глаза, молодой человек двадцати пяти лет, по имени Роберт Смог. В обычной серой футболке, небритый шатен, с бардаком коротких волос на голове. Плотно сжатые губы и прямой нос придавали его лицу выражение того, как будто он смотрит оценивающе. С неким укором. Именно такие, в понимании Аманды, становятся убежденными в своей правоте упрямцами.
Она сама была из деревни и много таких повидала. Люди, погрязшие в своем видении мира, отрицающие все новое и прогрессивное и с пеной у рта готовые гнобить и отвергать любое изменение. Такие люди, ранее, долго не могли принять, что Земля круглая и не стоит на слонах. Аманда не удивилась бы, если бы узнала, что некоторые и по сей день так думают.
Хотя нет, это все просто стереотипы, а она должна думать беспристрастно. Все-таки она тут представитель власти, а не абы кто. Стоит только посмотреть на него, и сразу понимаешь, что он настолько типичен, что даже думать иначе не получается. Аманда была готова поклясться, что у него есть единственно правильная точка зрения, он диктатор и самодур. Да и последующие события, изложенные в деле, служили этому лишь доказательством.
А вот и его жена Рэйчел… Аманда смотрела на фотографию худенькой девушки невысокого роста со светлыми волосами, собранными в хвост на затылке. Ее большие голубые глаза и взгляд, говорили о том, что она все еще познает мир и открыта для всего нового, а так же о ее некоторой наивности и простоте. Джинсы и женская рубашка. Ничего особенного, хотя выглядят аккуратно и чисто. И вообще о девушке складывается приятное впечатление. Да-а-а-а… Нелегко ей придется с такой парой. Судя по виду, она не сможет даже возразить ничего. Просто станет куклой и рабыней в его руках.
Третья фотография говорила о многом. Стоящая, несколько, позади мать, прижимала испуганно глядящего в камеру ребенка, с любовью и лаской глядя ему в личико и мило улыбаясь. В тоже время ее муж держал ее за талию, немного выступив вперед, с холодной осторожностью и вызовом глядя в объектив камеры. Сразу так и напрашивалась мысль, что он пытается ее спрятать, скрыть. Что она и ребенок его собственность. А если у кого-то будут какие-либо вопросы к ним, то сперва нужно будет задать их ему.
За фотографиями лежал полицейский отчет о том, что была принята жалоба на жестокое обращение с ребенком. Дальше снова фотография, точнее кадр со съемки на мобильник, где он бьет ребенка, а мать, с ужасом, смотрит на это со стороны. Потом отчеты о визитах социальной защиты. Потом копия постановления суда о необходимости изъять ребенка из неблагополучной семьи, а отца направить на принудительное лечение по управлению гневом. А вот потом…
Его жена присутствовала в зале суда, но ее аргументы были признаны беспочвенными. Улики и свидетели оказались весомее