вещах. Губы сами растягивались в улыбку. Глупую и счастливую. Он смотрел в пол, улыбаясь от уха до уха, и тихо повторял:
– Спасибо, спасибо…
Мысленно, пальцами Слепого, он уже вспарывал амулет. Что там? Неужели еще один обезьяний черепок? Или что-то еще более удивительное?
Седой как будто прочел его мысли.
– Амулет нельзя открывать. Он потеряет всю свою силу. Не раньше чем через два года ты можешь это сделать. Но не раньше. Не говори потом, что я тебя не предупреждал.
Кузнечик перестал улыбаться:
– Я ни за что этого не сделаю.
– Тогда беги, – Седой бросил окурок в стакан с лимонадом и посмотрел на часы. – Я и так потратил на тебя уйму времени.
Кузнечик выбежал, с удовольствием продемонстрировав Седому свое умение открывать дверь ногой.
Слепой сидел у стены на корточках, но как только он вышел, сразу встал.
– Ну?
– Он у меня, – шепотом доложил Кузнечик, выпятив грудь. – Можешь потрогать. Под майкой.
Пальцы Слепого нырнули под майку и нащупали мешочек. Кузнечик ежился от щекотки и хихикал.
– Стой смирно! – прикрикнул на него Слепой и продолжил изучение амулета.
– Там что-то твердое из камня, – сказал он, отпуская мешочек. – И еще что-то засохшее, вроде травы. Замша слишком плотная. Ничего не разберешь.
Кузнечик приплясывал на месте от нетерпения. Ему ужасно хотелось рассказать о том, что прячется у него под майкой, но он не решался. Не стоит хвастать такими непроверяемыми вещами. Но Великая Сила на шнурке не давала покоя. Надо было куда-то бежать и что-то делать, чтобы прогнать этот зуд в ногах, эту прыгучесть и желание взлететь.
– Давай поднимемся на дальний гараж? – предложил он. – На крышу, под луну, на то наше место! Ведь сегодня великая ночь! Сегодня нельзя спать!
Слепой пожал плечами. Ночь была самая обыкновенная, и ему больше хотелось спать, чем лезть на гараж, но он понимал, что Кузнечик слишком взбудоражен и сейчас ему не до сна. То, что сказал Седой, надо было переварить до встречи со стаей.
Седой – молодец. Слепой от всего сердца восхитился, подслушивая их разговор под дверью. Никто из старших бы так не сумел.
– Хорошо, – сказал он. – Пошли на крышу.
Кузнечик свистнул и скачками понесся по коридору.
Великая Сила стучала под майкой, как второе сердце, подбрасывая его над землей. Паркет ловил его и отталкивал, как будто был сделан из резины. Кузнечик вопил и визжал от счастья, приплясывая на ходу. На всем протяжении его пути распахивались двери спален, и оттуда доносилось возмущенное шиканье.
Слепой догнал его уже в конце коридора, и они пошли рядом – двое очень разных мальчишек в рваных зеленых майках.
В шестой спальне их проклинали, зевали и боролись со сном.
– Не м-могу больше, – скулил Плакса, стягивая носки. – Упп-пущу т-такое зрелище!
Носок полетел через всю комнату и повис на настольной лампе.
– Сколько можно? Уже ночь!
– Терпи, – процедил Спортсмен со своей кровати. – Столько терпел,