палке, а палку на плечо закинула, что бы идти легче было. Вскоре показалась приземистая избушка мхом поросшая. Круг избушки болото не проходимое, а к избушке тропочка по болоту из досочек выложена. Дошла Маруся до избушки и постучала в дверь. Дверь ей открыла не приятная приземистая старушка. Нечёсаная, вся в лохмотьях.
– Чё припёрлась? – зло спросила она
– Я иду в дальние края, но путь мой лежит через твою избушку. Дозволь, бабушка, передохнуть у тебя? – попросила Марья
– Нет у меня места для гостей, самой в избушке тесно. – заворчала старуха.
– Дозволь, бабушка, хотя бы водички испить.
– Заходи, коли так. На большее не рассчитывай.
Переступила девица порог и ахнула: где же тут месту для гостей взяться? Тут и ступить то некуда, такой беспорядок в избушке.
– А давай, бабушка, я тебе в избушке помогу порядок навести, а ты меня за это чаем угостишь.
– А что? И впрямь помоги, родимая, а чаем я завсегда рада хорошего человека угостить. Как хоть звать то тебя.
– Марьюшкой.
На том и порешили. Бросила Марьюшка в угол свой узелок с пожитками и принялась за дело. Каждой вещи нашла она своё место. Выбила половики, вымыла полы, а окна стали такими чистыми, что казались совершенно без стёкол. Избушка засияла, засверкала чистотой. Перемытая посуда звенит и улыбается, начищенный самовар фырчит от удовольствия. Старушка и не заметила, когда же это Марьюшка печку растопила, а она уже готовую кашу в чугунке из печки вынимает. Пока старушка в избушке диву давалась, девушка баньку протопила и помыться хозяйку пригласила. Когда же после бани хозяйка вошла в дом, Марья не сразу её признала: вместо приземистой, пополам согнутой старушки, стояла передней статная женщина с длинной, темно-русой, косой. Всё в ней преобразилось, только глаза те же остались.
– Ну что ж, – сказала женщина, – садись Марья, вечерить будем.
– От чего же это тебя все Старушкой-зеленушкой называют? – спросила девица.
– Так дом у меня весь мхом порос из-за сырости болотной. Люди стали бояться ко мне ходить. А раньше за травками, да целительными настойками ко мне приходили. А как не стали ходить, дорожки заросли и сама я стала чахнуть и в старушку превращаться.
– А почему ходить не стали?
– Раньше здесь болотце не большое было, растекались круг него роднички, да ручейки, но поселилась в болоте Кикимора, людей стала в своё болото заманивать, от злости её, болото в разные стороны расползаться начало. И Леший стал с ней дружбу водить. Раньше дорожки для людей расчищал, а сейчас завалы устраивает, да тропинки к болоту прокладывает, помогает Кикиморе людей губить.
– Вон оно ка-ак, – протянула Маша. – А как же тебя то зовут, матушка?
– Зовут меня Матушка Ягиня. Вот ты меня своей добротой к моему настоящему облику вернула. Только как же мне с Кикиморой справиться и Лешему его доброе имя вернуть?
– Слыхала