неслыханного пения
Он жаждал этого вечно
То, что вдали таят тени.
Невиданную даль таинства
Окутывает густой туман,
Кружа в медленном танце
Смерть и вечный обман.
А за туманным занавесом
Ликует река Стикс,
Волнами душ она касается,
Порождая небывалый риск.
Маняще-сладкие плоды
Хранят мерзкие грифы
Из жутко-мрачной воды
Выходят Стигийские нимфы.
Три прекраснейшие девы,
Соблазнительно обнажённые,
Страстью пышущее тело
Манит взор влюблённый.
Длинные вьющиеся локоны,
Волнами завивают кудри.
По плечам струятся потоками,
Они едва прикрывают груди.
В глазах цветёт оазис
Губы ярко пылают огнём.
Нимфы, жаждущие экстаза,
Бодрствуют эротическим сном.
Их прелестно-неземные голоса
Душу обнимают песней,
Лирика нежно ласкает небеса
И соблазну целует перстень.
Сексуальный аромат пьянит,
Достигая возбуждённого апогея,
Сердце не контролирует ритм,
И дурман поработил Персея.
Стикса порывно-бурное течение,
Веками высекло из рифа,
Для сексуального развлечения
Ложе соблазнительным нимфам.
Оно мягкой шкурой застилается,
А девы – возбуждённые львицы,
Страстно-грациозно извиваются
И манят присоединиться.
Сама непорочность облизывается,
Юноша во власти возбуждения,
Ранее не познавши близости,
Он вкушает плод искушения.
Глубь поверхностных поцелуев
И жадно-ненасытные ласки
По пышущим телам рисуя
Тьму обогащают красками.
Стоны в танце эхо кружит,
Затмевая развевающим веером,
Вопли в реке заблудшей души
И лай наизлейшего Цербера.
Вечность пряного наслаждения
Сексуально-замкнутого круга,
Прервало одурманенное мгновение
И разомкнуло ласкающие руки.
Персея озарило сознание,
В окружении обнажённых дев
И то, эротичное воспоминание,
Озвучил их блаженный припев.
Обычно соблазнительницы у ног
В страстном рабстве оставляют,
Но Персей оказался полубог
И нимфы его отпускают.
Чтоб защита прочной скалы,
Могла Медузе противостоять
Он попросил у них дары
И они не смогли отказать.
Сердце от восторга трепещет,
И ветер радость навеял.
Три божественные вещи
Нимфы даровали Персею.
Из гнева гроз выкованный
Меч громовержца Зевса,
Гром львиными рыками
В нём заточили поднебесье.
Насыщен юркой молнией
И ударом мощной грозы,
Он