и водитель просил передать…
– Да, да, – перебила меня завуч, – к обеду, кстати, передавали усиление метели. Боюсь, что поезда могут отменить. Будьте готовы к тому, что придётся ночевать здесь. Ах да! Ещё сегодня привезут новенькую.
– Новенькую? Перед праздниками? Почему к нам?
Детей по реабилитационным центрам распределяли в управлении по делам семьи – одной из многочисленных структур, сотрудники которых работали с девяти утра до пяти вечера и старались не перетруждаться. Так что обычно до нашего интерната дети доезжали только в том случае, если остальные учреждения – в центре города – были переполнены. Перед праздниками такое вряд ли могло случиться.
Завуч поджала губы, давая понять, что её это тоже не радует.
– Это не в моей компетенции. Я знаю только, что девочка долго скиталась по приютам. Родителей не помнит, где жила, не помнит, когда родилась, тоже не помнит. Врачи разводят руками, говорят, что абсолютно здоровый ребёнок. Подозревают, что симулирует потерю памяти. Для чего? Никто не знает. Месяц назад она сбежала из детского дома, вчера её нашли на городской свалке в компании бомжей.
– Ну и отвезли бы обратно в детский дом. Чего сразу к нам?
Завуч поджала губы.
– Там не приняли без медосмотра. А в больнице под Новый год тоже никто не хочет заморачиваться с ребёнком, который месяц жил с бомжами. На вши и кожвен проверили и отправили сюда. Мол, после праздников, когда врачи выйдут, привозите. А сейчас – увольте, никто ответственность брать не будет. Сказали, что это наша работа. Так что принимайте, Ольга Сергеевна. Или надейтесь, что соцслужба не захочет ехать в такую погоду.
Завуч прошла мимо меня, бросив напоследок:
– Позвоните родным, предупредите, что переночуете здесь. Электричество могут вырубить в любую минуту. Лучше всё сделать заранее.
Всё вышло так, как говорила Скотиновна. К обеду метель, очухавшись от ночной гулянки, вновь взялась за своё. Ветер кричал, бился в окна, заметал аллею снегом. Стройные берёзы отвешивали непогоде низкие поклоны, сосны раскачивались на подтанцовке, ворота аплодировали скрипучими створками. И только старый дуб оставался равнодушным к необычному для здешних мест репертуару.
Я отложила томик Агаты Кристи и выглянула в окно, залепленное с той стороны снегом. Бесконечная аллея уходила в ярко-снежную зыбь, выщипывающую глаза. Она заканчивалась слабым огоньком со стороны сторожки, где забаррикадировались Петрович и водитель грейдера. Наверняка они уничтожали гостинцы Ирины, запивая их самогоном.
Я очень надеялась, что соцслужба не рискнёт отправиться с ребёнком в такую погоду чёрт знает куда. Однако блёкло-жёлтые глаза, вспыхнувшие вдалеке меж деревьев, дали понять, что я недооценивала своих коллег из города.
Я уже обулась, когда в кабинет заглянула завуч с постельным бельём в руках.
– Звонил Петрович. Придётся встречать, они дальше не проедут. –