руками.
В углу сада стоял Исияма. Он курил, делал вид, что наблюдает за детьми. «Два» – он жестом показал Касуми на часы. В два часа дня. Касуми кивнула.
Крадущейся походкой, двигаясь в темноте, она уловила его запах. Запах мыла и реки, впитавшийся в его тело. Касуми бросилась ему на грудь. Как тогда, в лифте.
– Молодец, что пришла.
– Ты тоже. Норико обо всем догадалась.
– Я знаю. Моя вина.
– Но я же…
– Не говори ничего.
Перешептываясь, крепко прижимаясь друг к другу, держась за руки, поспешили в боковую комнатенку. Внутри была кромешная тьма и пахло плесенью. Ну и что с того! Нетерпеливо сдернув с себя одежду, они рухнули, не разжимая объятий, на холодный матрас. Лежа в кромешной темноте, подмятая его тяжестью, Касуми прикасалась руками к его телу, водила по контуру любимого лица. Пальцами ног касалась шрама на голени, будто пытаясь удостовериться, что это и вправду Исияма.
– Хочется лежать и лежать так вечно.
– Давай так и сделаем.
– Как долго?
Уже спросив, Касуми задумалась, чего же она, собственно, хочет. Все уже и так было на грани краха. Смогут ли они после того, как все разрушится, создать новый мир, где будут только они вдвоем? Но сейчас, в это самое мгновение, отсыревшая, темная комнатушка была их миром, миром только для них двоих. Когда Исияма овладел ею, Касуми громко вскрикнула. В голове промелькнула мысль, что она готова отказаться даже от детей ради того, чтобы быть с Исиямой.
Одиннадцатое августа. Утро. Касуми проснулась, потревоженная возней у изголовья. Юка и Риса, рано проснувшись, натягивали на себя одежду: одинаковые зеленые футболки и белые шорты.
– Уже встали?
– Мамочка, доброе утро! – Юка, наклонившись, заглянула ей в лицо. Прямая челка растрепана после сна.
Касуми поправила дочери волосы и спросила:
– Сколько времени?
– Не знаю. – У пятилетней Юки чувство времени еще отсутствовало.
Ей ответил проснувшийся Митихиро, бросив взгляд на часы:
– Еще нет семи.
– Можно, я еще посплю? Пожалуйста.
Митихиро слегка пошевелился, вроде бы готовый встать.
– Хорошо, сегодня я встану первым.
– Спасибо. Юка, на улице холодно, надень кофту. И Риса тоже.
Она убедились, что дочери накинули поверх футболок черные хлопчатобумажные кофты, и закрыла глаза. В лицо ей опять заглянула Юка:
– Мамочка, ты не выспалась?
– Я скоро встану. Извини.
Касуми взяла лицо дочери в руки и нежно погладила. Увидев это, Риса тоже, требуя ласки, подползла к матери, Касуми приласкала и ее. Прислушиваясь к удаляющимся шагам мужа и дочерей, она закрыла глаза. В постели Касуми провела только последние три часа. Кутаясь в тепло пухового одеяла, подумала, что тело Исиямы горячее. Какое же счастье возвращаться в памяти вновь и вновь к этим ощущениям. Все ее тело помнило Исияму. Если открыть глаза, вокруг ее ждет реальность. Реальность противостояния