коридоре не было ни души, и он пошел по нему, опасливо оглядываясь по сторонам.
Вскоре коридор закончился.
Сарычев остановился перед высокой резной дверью, украшенной гербами и геральдическими животными.
Он тихонько толкнул ее, и дверь медленно отворилась.
За дверью обнаружилась пыльная бархатная портьера. Прежде чем отдернуть ее, Сарычев осторожно выглянул в щелку.
За портьерой было большое помещение с высокими стрельчатыми окнами, стенами, до половины отделанными резными деревянными панелями, и полом, покрытым черно-белыми мраморными плитами. В глубине этого помещения находился большой камин, отделанный черным мрамором, над которым висел геральдический щит, разделенный на четыре части разного цвета.
Центр комнаты занимал длинный стол, окруженный стульями черного дерева с высокими резными спинками, стилизованными под готику. Впрочем, вся эта комната была оформлена в готическом, средневековом стиле – щиты и гербы на стенах, по сторонам камина стояли рыцарские доспехи с опущенными забралами.
В дальнем конце комнаты стоял громоздкий, окованный железом сундук, рядом с ним имелась еще одна дверь. Как и первая, она была украшена резьбой.
Сарычев бесшумно выскользнул из-за портьеры и направился было к этой двери, но тут совсем рядом он услышал какой-то подозрительный звук, как будто по каменному полу тащили что-то тяжелое.
Он испуганно метнулся в сторону и спрятался за рыцарскими доспехами, возвышавшимися сбоку от камина.
Едва он успел спрятаться за рыцаря, снова раздался тот же звук – и на этот раз Сарычев заметил, что кованый сундук немного сдвинулся со своего места, и из-за него, потирая колени и отряхиваясь от пыли, выбрался какой-то человек.
Это был тот самый мужчина, который вошел в будку на границе парка, в будку, где был вход в подземелье, в будку, откуда началось опасное и удивительное подземное путешествие Сарычева.
Теперь Сарычев смог разглядеть его лучше. Мужчина был лет около пятидесяти, худой, сутулый, невысокого роста. Но отчего-то сразу было ясно, что ни о какой слабости этого человека не может быть и речи, что внутри его есть некий стержень, который поможет ему выдержать и добиться многого.
Сарычев понял, что с этим мужчиной лучше не связываться. Это может плохо кончиться.
Выбравшись из-за сундука, незнакомец что-то негромко пробормотал, затем опасливо огляделся по сторонам, достал из-за пазухи сложенный вчетверо лист желтоватой бумаги, взглянул на него и направился к камину.
Сарычев замер в испуге – он подумал, что незнакомец заметил его. Однако тот остановился возле самого камина, уставился на стену и принялся вслух отсчитывать деревянные панели облицовки:
– Один, два, три… восемь… двенадцать… четырнадцать… восемнадцать…
Остановившись около очередной панели, он осторожно ощупал ее руками, постучал по ней костяшками пальцев и отступил с разочарованным видом, пробормотав вполголоса:
– Опять не то… опять неудача… сколько можно…
Разочарованно вздохнув,