его ходы. Я подбросил ему версию убийства девки самим дедом. Он ее не отверг. Но как поведет себя дальше, неизвестно. Хотя, по большому счету, от него мало что будет зависеть, следствие проводит прокуратура, но подговнять может. Твой баркас вычислил сразу же. Кстати, почему ты его не спрятал, а выставил напоказ?
– А чего было его прятать? Он никому не известен, пригнали его давно из Верхотурска, старик-рыбак продал за копейки. Он умер год назад, документы никакие не оформляли, нигде не регистрировались. Покупал посудину лично я со Шмелем, на прииске не светил, сами знаете, хранил в камышах за территорией участка, да и использовал его только вчера. Так что, если кто и видел баркас, какие проблемы? Наоборот, он укажет на то, что ночью в поселке были чужаки. Кто они? К кому наведывались? Что делали? Пусть Ипатьев поломает головку. А сделаем дело, так затопим его и все дела! И потом, Дмитрий Сергеевич, на чем-то я должен был прибыть в Рахтур? Если не на этом баркасе, то на катере или лодке прииска. Тогда у Ипатьева к вам были бы более конкретные вопросы. Например, кто из ваших людей и зачем наведывался в поселок? И как раз в день трагедии. Мое присутствие в Рахтуре объяснить можно было бы, но все, кто жил рядом с покойным дедом Ефимом, знали, что я всегда останавливаюсь у него. При таком раскладе убрать старика я просто не смог бы. А он мог заподозрить меня в смерти Якова и Насти. Как бы он повел себя? Предусмотрел бы, что и его песенка спета? Скорее всего, старый волчара понял бы, что очередь за ним, и сдал бы меня, чтобы себя обезопасить! В итоге вся предстоящая операция оказалась бы под угрозой срыва. А так и клиенты мертвы, и у ментов всего лишь одна зацепка – старый чужой баркас, прежний хозяин которого гниет в земле. Зацепка, которая ни хрена им не даст. Пусть ищут его.
– Что же, Сулема, может, ты и прав. При условии, что тебя никто не видел в Рахтуре.
– Меня не видели в Рахтуре!
– Я Ипатьеву так и сказал, что работники прииска за последнее время никуда не отлучались, за исключением Шмелева, который у нас числится в отпуске, и весь плавсостав на месте. Что он может все это лично проверить. Мне кажется, он поверил. Хотя, повторюсь, Ипатьев еще та лиса, так что давай приступай к работе, и чтобы никто из твоих подчиненных не вякнул, если менты все же решат у нас пошустрить, что ты где-то сутки отсутствовал.
– За это не волнуйтесь!
– Тогда работай! В среду после обеда ко мне. Обсудим окончательный вариант второго и главного этапа операции.
– Понял. Разрешите идти?
– Валяй! И поаккуратней, Сулема, поаккуратней!
В Рахтур между тем прибыла следственная группа прокуратуры из Верхотурска. Следствие провели быстро. Из показаний соседей Голонина следовало, что старик постоянно издевался, часто прилюдно над Настей Коровиной, которую выдавал за собственную внучку, хотя было установлено, что никаких родственных связей они не имели. Был сделан вывод, что и в тот роковой вечер Яков Петрович решил за что-то наказать свою рабыню, но переусердствовал, убив девушку. Затем, поняв, что натворил, в состоянии аффекта попытался скрыться. В тайге у него, как у старого охотника, имелось несколько мест, где он мог бы долгое