пожал плечами:
– Ну, вообще-то, виноват… мы все виноваты в бедах наших женщин. Должны решать их проблемы еще до того, как те у них возникнут. Но сейчас удобно ссылаться на равноправие полов. Они сами постоянно об этом твердят, так что при невыполнении наших обязанностей защитников всегда есть отмазка.
Максим тяжело поднялся, чувствуя свое разом отяжелевшее тело.
– Ладно, пойдем. Там кухню уже наладили?
– Евген колдует, – сообщил Френсис. – Очень уж навороченную штуку привезли!.. Легко испечет крякоберн из ста сорока ингредиентов, но не знает, как поджарить простые гренки. А как без них жить?
– И как?
– Пока что Анечка печет их в установке для очистки образцов, – сообщил Френсис.
– Ну и времена, – сказал Максим сердито. – В установке за полтора миллиона долларов печь гренки?
– А что, – сказал Френсис. – Я уже попробовал! Хорошо получаются.
Максим оглянулся в нерешительности. Один из лабораторных столов приспособили под обеденный, а тризейлы, пришедшие на смену устаревшим принтерам трехмерной печати, в считаные секунды выдают на широкий лоток любые блюда, будь это экзотичные фрукты, еще темные от южного солнца, или холодная семга, только что выловленная в Баренцевом море.
Аллуэтту Анечка заботливо усадила с собой рядом, с другой стороны от дочери магната оказался Евген, он сразу начал ухаживать за красивой женщиной, что все равно красивая, хоть и лишилась таких волос, убить того, кто такое посоветовал.
Френсис сказал довольно:
– Хорошо сидим!.. И ничего, что халат старый и в дырках, зато хлебцы жарим на установке в полтора миллиона долларов!.. Мы, так сказать, можем по факту считаться зажиточным слоем.
– Даже зажравшимся, – подсказал Георгий.
– Вконец зажравшимся, – согласился Френсис. – Как раз в то время, когда разрыв между зажиточными и незажиточными слоями населения стал еще глыбже и ширше. Зажиточные живут на пятнадцать-двадцать лет дольше, выглядят моложе и здоровее… только посмотрите на меня, правда красавец?.. чем те, кто получает меньше.
Джордж уточнил:
– При нынешних возможностях любой может стать зажиточным.
– Правда? – спросил Георгий ехидно.
– Большинство этого просто не хотят, – объяснил Джордж, – потому что надо больше работать, напрягаться, а им хочется отдыхать и развлекаться. И покупать только то, что хочется, а не что рекомендуется для долгой и здоровой жизни. И пить, разумеется, в то время, как сторонник здоровой жизни в рот не возьмет водку или коньяк. Так что не надо…
Френсис сдвинул плечами.
– Дело не в том, – сказал он уже серьезным голосом, – как на самом деле, а как подается. Выглядит, будто мы эксплуататоры: захапали все себе, а делиться не желаем. А то, что эти незажиточные хотят, не работая и не напрягаясь, получать те же блага, что и мы, это вполне законно, понятно, разумно, и потому мы должны предоставить всем этим существам такие же блага, какими обладаем сами. К примеру, позволить им тоже жарить хлебцы на установке