Девка-то не больно охоча работать, а ты на печи лежать будешь. Знаю я тебя.
Да что, ничего не слыхамши, попусту язык трепать.
Полон двор скотины. Не продал корову-то и овец всех на зиму пустил, корму и воды не наготовишься, – а работника отпустить хочешь. Да не стану я мужицкую работу работать! Лягу, вот как ты же, на печь – пропадай всё; как хочешь, так и делай.
Иди за кормом-то, что ли, – пора.
За кормом? Ну, что ж. (Надевает кафтан и берет веревку.)
Не буду я тебе работать. Буде уж, не стану. Работай сам.
Да буде. Чего взбеленилась? Ровно овца круговая.
Сам ты кобель бешеный! Ни работы от тебя, ни радости. Только поедом ешь. Кобель потрясучий, право.
Тьфу ты! Прости, Господи! Пойти узнать толком. (Выходит.)
Гнилой чорт, носастый!
Ты за что батю ругаешь?
Ну тебя, дура. Молчи.
Знаю, чего ругаешь. Сама дура, пес ты. Не боюсь я тебя.
Ты чего? (Вскакивает и ищет, чем бы ударить.) Мотри, я тебя рогачем.
Пес, ты, дьявол, вот ты кто! Дьявол, пес, пес, дьявол! (Убегает.)
На свадьбу, говорит, приходи. Это что ж они вздумали? женить? Мотри, Микитка: коли это твои умыслы, я то сделаю… Нельзя мне без него жить. Не пущу я его.
Что, братец ты мой, беда. Приехал родитель, снимать хочет, – домой итти велит. Окончательно, говорит, женим тебя, и живи дома.
Что же, женись. Мне-то что?
Вот так – так. Я рассчитываю, как получше дело обсудить, а она вон как: жениться велит. Что ж так? (Подмигивает.) Аль забыла?..
И женись, очень нужно…
Да ты что фыркаешь-то? Вишь ты, и погладиться не дается… Да ты чего?
А того, что бросить хочешь… А хочешь бросить, так и я не нуждаюсь. Вот тебе и сказ!
Да буде, Анисья. Разве я тебя забыть хочу? Ни в жисть. Окончательно тебя, значит, не брошу. А я так рассчитываю: что и женят, так к тебе же назад приду; только бы домой не брал.
Очень ты мне нужен женатый-то.
Да как же, братец ты мой, – из отцовской воли опять-таки невозможно никак.
На отца сворачиваешь, а умыслы – твои всё. Давно ты подлаживаешь с мазихой своей, с Маринкой. Она тебе это намазала. Не даром намедни прибегала.
Маринка?! Очень она мне нужна!.. Мало их вешаются-то!..
Зачем же отец приехал? Ты велел! Обманывал ты!.. (Плачет.)
Анисья! веришь ты Богу, аль нет? Ничего-то я и во сне не видал. Окончательно знать не знаю, ведать не ведаю. Всё мой старик с своей головы уздумал.
Сам не захочешь, так кто ж тебя, оселом, что ль, притянет?
Тоже,