дурномъ дом, разъ въ деревн у тетки съ горничной,39 потомъ опять нсколько разъ въ дурныхъ домахъ и въ случайныхъ встрчахъ.
Посл каждаго такого паденія онъ мучался раскаяніемъ и на долго укрплялся въ воздержной жизни. Въ религіозномъ отношеніи онъ былъ совершенно40 равнодушенъ. Дтская вра его еще въ гимназіи разрушилась, и съ тхъ поръ онъ обходился безъ всякой вры, но не ршалъ вопроса ни въ ту, ни въ другую сторону, т. е. не отрицалъ Бога и отношенія человка къ Нему и не утверждалъ его. Онъ предоставлялъ себ какъ будто просторъ ршить этотъ вопросъ тогда, когда онъ наступитъ, наилучшимъ образомъ. Пока же онъ не касался этой области ни такъ, ни иначе. Мать его огорчалась его равнодушіемъ къ вр – тмъ, что онъ не говлъ послдніе 8 лтъ, но даже и изъ любви къ матери онъ не могъ длать для виду, не вря, то, что онъ считалъ выраженіемъ самой важной стороны человческой жизни.
Въ 76-мъ году Неклюдовъ зиму проводилъ въ Москв. Онъ пріхалъ осенью по дламъ и отъ скуки и затялъ продолжать свое сочиненіе изъ уголовнаго права и вмст съ тмъ смутно предчувствовалъ близость женитьбы и приглядывался къ знакомымъ двушкамъ. Но ни то, ни другое не удавалось: сочиненіе запуталось и потеряло привлекательность, ршиться жениться онъ не могъ ни на одной изъ тхъ, съ кмъ онъ видлся. Но узжать не зачмъ и некуда было изъ Москвы. Квартира была взята. И онъ жилъ не только скучая, но приходя понемногу въ отчаяніе отъ пустоты жизни. Изъ близкихъ людей у него въ Москв было два человка: одинъ молодой профессоръ химіи, другой совершенно противуположный ему, кутила адъютантъ. Онъ друженъ былъ съ нимъ съ дтства и потому общался съ нимъ. Семейство было только одно: двоюродная сестра, замужемъ за богатымъ празднымъ дворяниномъ, охотникомъ и хозяиномъ.
28-го Ноября, вставъ утромъ, онъ нашелъ на своемъ стол письма и телеграммы и одну повстку о томъ, что онъ назначенъ присяжнымъ въ судъ на сессію отъ 3 до 22 Декабря. Такъ ему было скучно и пусто, что онъ обрадовался этой повстк. По крайней мр было дло, которое надо длать и въ которомъ можно быть полезнымъ наврное.41
Въ послднее время, живя въ Москв, онъ былъ въ самомъ дурномъ дух. Онъ переживалъ ту обычную, переживаемую такъ или иначе каждымъ человкомъ нашего времени и нашего круга внутреннюю борьбу: зачмъ я живу? Что мн длать? Какъ употребить