Почти на каждой встрече клана они возвращались к ней в виде семейных шуток. Дядя Бенджамин никогда не упускал возможности пересказать историю с клубничным джемом – именно он поймал ее, всю перепачканную вареньем.
«Я совершила так мало дурных поступков, что им приходится без конца твердить об одних и тех же, – думала Валенси. – Почему я никогда ни с кем не поссорилась? У меня нет врага. Что я за бесхребетное существо, не имеющее хотя бы одного врага!»
Когда ей было семь, и она училась в школе, произошла история с горкой песка. Валенси всегда вспоминала ее, когда доктор Столлинг обращался к цитате: «Ибо кто имеет, тому дано будет и приумножится, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет»7. Некоторые озадачивались значением этих слов, но для Валенси их смысл был всегда ясен. Ее отношения с Олив, начиная с той истории, объясняли его.
Она ходила в школу уже целый год, когда Олив, будучи младше ее, только что начала и получила всеобщее восхищение в качестве «новенькой» и исключительно симпатичной девочки. Все произошло на перемене, когда девочки, старшие и младшие, играли на дороге перед школой, строя горки из песка. Целью для каждой было построить самую большую горку. У Валенси это хорошо и искусно получалось, и она втайне надеялась победить. Но оказалось, что у Олив, которая закончила работу, горка больше, чем у остальных. Валенси не завидовала ей. Ей нравилась своя, достаточно большая, горка. Затем на одну из старших девочек снизошло вдохновение.
«Давайте сложим наши горки на горку Олив и сделаем одну огромную», – воскликнула она.
Девочки с восторгом подхватили идею. Они набросились на свои горки с ведерками и совками, и через несколько секунд горка Олив превратилась в настоящую пирамиду. Валенси, раскинув перепачканные руки, тщетно пыталась защитить свою горку. Ее беспощадно оттолкнули, а горку разрушили и высыпали на пирамиду Олив. Валенси решительно отошла в сторону и начала строить другую. И снова старшая девочка накинулась на нее. Валенси стояла, пылающая, возмущенная, раскинув руки в стороны.
«Не трогай ее, – умоляла она. – Пожалуйста, не трогай».
«Но почему? – потребовала та. – Почему ты не хочешь помочь Олив построить большую горку?»
«Я хочу свою собственную, маленькую», – жалобно ответила Валенси. Ее мольбы были бесполезны. Пока она спорила, другая девочка сгребла ее горку. Валенси отвернулась, сердце ее учащенно билось, глаза были полны слез.
«Ты завидуешь… завидуешь!», – смеялись над нею девочки.
«Ты очень эгоистична», – холодно сказала мать, когда вечером Валенси рассказала ей обо всем. Это был первый и последний раз, когда она поделилась с матерью своими невзгодами.
Валенси не была ни завистлива, ни эгоистична. Она просто хотела свою горку из песка – неважно, маленькую или большую. По улице прошли лошади, пирамида Олив рассыпалась по дороге, прозвенел звонок, девочки побежали в школу и позабыли всю историю прежде, чем уселись за парты. Валенси никогда