из леса и пошел по расплавленной дороге.
– Кто это может быть?
– Не знаю. Никто.
Они вскоре догнали его на дороге: незнакомец еле двигался, волочил одну ногу, периодически останавливался и стоял согнувшись, не решаясь тронуться дальше.
– Что будем делать, пап?
– Пока ничего. Пойдем следом и понаблюдаем.
– Последим за ним?
– Да-да, последим.
Плелись за ним довольно долго, теряя драгоценное время. Наконец он сел на дорогу и больше уже не поднимался. Мальчик вцепился в отцовскую куртку. Никто не промолвил ни слова. Незнакомец явно побывал в огне: опален под стать пейзажу вокруг, обуглившаяся одежда, один глаз обожжен и навеки закрыт, на почерневшем черепе – клочья пепла вместо волос. Когда они проходили мимо, он смотрел себе под ноги и даже не взглянул на них. Как будто чего-то стеснялся. Башмаки перевязаны проволокой, покрыты пятнами битума. Сидит в своих лохмотьях в полном молчании и не шевелится. Мальчик то и дело оглядывался.
– Пап, что с ним?
– В него ударила молния.
– Мы можем ему помочь? Пап?
– Нет. Не можем.
Мальчик продолжал дергать его за полу куртки.
– Пап…
– Перестань.
– Мы можем ему помочь?
– Нет. Не можем. Ему уже ничто не поможет.
Продолжали идти. Мальчик плакал. Постоянно оборачивался. Когда они спустились с холма, отец остановился, посмотрел на сына, посмотрел на дорогу у них за спиной. Незнакомец завалился на бок, на таком расстоянии уже трудно было понять, что там лежит.
– Мне очень жаль этого человека, – сказал отец. – Но мы ничем не можем ему помочь. Нам нечего ему дать. С ним случилась ужасная беда, но мы не можем ничего изменить или исправить. Ты ведь это понимаешь?
Мальчик смотрел в землю. Кивнул. Пошли дальше, больше он уже не оборачивался.
Вечером небо осветилось тусклым зеленовато-желтым светом. В канавах вдоль дороги черная вода вперемешку с грязью от оползней. Горы, теряющиеся в дымке. Перешли реку по бетонному мосту. Речной поток медленно нес скопления пепла и комки глины. Обуглившиеся деревяшки. Пройдя еще немного, решили вернуться и заночевать под мостом.
Он таскал с собой бумажник, пока тот не протер дырку в углу кармана. Как-то раз сел на обочине, и достал бумажник, и вытряхнул содержимое. Немного денег, кредитные карты. Водительское удостоверение. Фотография жены. Разложил на земле. Как карточную колоду. Закинул в лес изрядно потертый кусок кожи и сел c фотографией в руках. Потом положил ее рядом с остальными вещичками, встал, и они пошли дальше.
Утром, лежа на спине, разглядывал глиняные гнезда ласточек в углах мостовых пролетов. Посмотрел на мальчика, но тот отвернулся: лежал, уставившись на реку.
– Мы ничем не могли ему помочь.
Мальчик продолжал молчать.
– Он скоро умрет. Если бы мы поделились с ним едой, нам самим бы не хватило, тогда умерли бы мы…
– Я