помогут.
– Кто, железяки?
– Да, обязательно помогут.
Машина тронулась и, виляя вдоль русла реки, продолжила свой путь. Какое-то время Кир сидел спокойно, а после его глаза закатились, и повалился на пол.
– Стой, стой, – крикнула Милена водителю. – Он потерял сознание, – но Геласий не остановился.
– Я не могу ему помочь, он умирает.
– Нет-нет, у него дома жена, они хотели завести ребенка.
– Завести как собаку?
– Нет, как ребенка, как члена семьи.
– Но ты же сказала завести, а заводят животных, чтобы не было скучно.
– Ничего ты не понимаешь, ребенок – это же ты сам, только маленький. Ему плохо.
Милена села на пол и постаралась погладить лицо Кира, но машину швыряло из стороны в сторону.
– Ты ему сейчас не поможешь, сама как себя чувствуешь?
– Вроде нормально.
Но она еще со вчерашнего вечера чувствовала себя отвратительно. Ощущала озноб, когда пекло солнце, а ночью, когда дул холодный ветер, ей становилось жарко. Милена знала, что и ее тело разрушается, но надеялась, что организм справится.
Замолчала, в глазах потемнело, и не заметила, как сама упала на пол машины. Лишь спустя несколько минут пришла в себя. В горле першило, а ноги стали дергаться. «Началось», – сказала про себя и, подсев поближе к открытому окну, стала глубоко дышать.
Вдоль дороги появились деревья, но Милена была не рада их видеть. На все смотрела безучастно, словно ее это не касается. Еще час ехали по горной дороге, то поднимались вверх, то опять возвращались к реке.
– Уже близко, – сказал Геласий.
– Да, – без эмоции в голосе ответила и стала сползать на пол.
Еще видела небо, ощущала, как машина притормозила, а после опять поехала. Кажется, водитель что-то сказал, но не поняла. Машина выехала на широкую дорогу и, подъехав к большому бетонному блоку, стала его объезжать. Геласий, виртуозно управляя одной рукой, вел машину дальше. Еще с десяток бетонных блоков, и он выехал на последний прямой отрезок дороги, что уходила в горный туннель.
Что-то замелькало перед глазами. Милена хлопала глазами, но не слышала, что ей говорила женщина. Ее подняли и куда-то понесли. Адская боль во всем теле. Она понимала, что кричит, даже орет, но не слышала своего голоса, словно выключили звук. Ей поставили укол, надели кислородную маску, глаза на минуту закрылись.
– Ты слышишь меня, слышишь? – обращалась к ней женщина. – Проглоти это, открой рот и глотай, – Милена как рыба открыла рот, что-то упало ей на язык. – Глотай, ну же.
А потом все погасло, потеряла сознание. Говорят, человек в коме видит сны, проживает целую жизнь. Но она ничего не испытала, только что корчилась от боли и вот уже лежит. Первое, что услышала, это пение птиц. Еще не открыв глаза, улыбнулась и подумала: я жива. Теперь слышала журчание воды и, как ей показалось, шелест листвы. Стало любопытно, Милена открыла глаза.
Светло-голубой потолок, розовые цветы на стенах и этот запах, который уже стала забывать. Однажды была в парке. Проехал робот, что подстригает траву. Какой это удивительный запах свежескошенной