её некому. Судя по всему, она собирается вернуться в Фессар. К кому? К своему бесчестному родственнику, отдавшему её за долги? Лошадь, на которой она едет, перекладная. Я уж не говорю о том, что за лошадь заплатил я. Проехать на ней девушка сможет лишь до ближайшего дорожного поста. Дальше ей придётся идти пешком. Одной. По безлюдной местами дороге. Как вы считаете, далеко она уйдёт?
– И всё же она уехала, – обрёл, наконец, голос Эрл. – Свобода для человека стоит на втором месте после жизни, а для многих – на первом. Она из тех, кому свобода дороже жизни. Несмотря на свою беззащитность, у Ойси сильная воля и есть характер. К тому же она красива. Я чувствую, что полюбил её. Поэтому поеду с ней. Прощайте, господин Жункей.
С этими словами Эрл припустил лошадь, догоняя девушку.
– Купец с изумлением посмотрел на юношу и произнёс вслед, вздохнув:
– Молодость…
Покачал головой и ещё раз вздохнул:
– Молодость… Что ж, мне пора.
Он сделал знак телохранителям, никак не выражавшим своего отношения к происходящему, не касающегося их прямых обязанностей.
Эрл нагнал девушку и поехал рядом.
– Вы передумали, господин Сур? – спросила Ойси с тревогой.
– Нет, Ойси, я хочу просить у вас разрешения сопровождать вас и охранять.
Девушка пристально посмотрела и сказала:
– Но вы ехали в другую сторону. Почему вы вернулись?
– Это произошло по велению сердца. Мой наставник отец Ируст говорил, что я должен слушать сердце, но и не забывать про разум. Сейчас разум говорит, что я поступил правильно, а сердце подтверждает это.
– Ваша защита будет нужна, – ответила Ойси. – Вчера мы подверглись нападению разбойников. И если бы не наши телохранители, с нами случилась бы беда. Но я в любом случае уехала бы от Жункея, потому что меня насильно, неожиданно лишили свободы, унизили, глубоко оскорбили. Вы же вернули мне свободу. Однако мне нечем заплатить за охрану.
– Я готов охранять вас всю жизнь, Ойси, только скажите! – воскликнул Эрл горячо.
Девушка залилась краской и поспешила укрыть лицо накидкой.
Они ехали молча. Душа Эрла ликовала. Он ничего подобного никогда в жизни не испытывал. Сейчас он готов был отдать жизнь за Ойси, едва зная её. Но это не имело значения.
Девушка украдкой из-под накидки наблюдала за освободителем, испытывая и стыд от пережитого, и волнение от неожиданного освобождения, благодарность и любопытство к спутнику.
Наконец, Ойси первой нарушила молчание:
– Скажите, Эрл, вы колмадориец?
– Да, Ойси, – ответил юноша, чувствуя, что ему нравится произносить имя девушки.
– Кто ваши родители?
– К сожалению, мне о них ничего не известно, – ответил Эрл после некоторого молчания. – Меня воспитал отец Ируст, настоятель монастыря Синáрт, расположенного в отрогах Химадáйских гор неподалёку от границы с Аджéром. Там я был послушником, постигая Откровения Предтечей и воинскую науку. Я покинул обитель совсем недавно – несколько дней назад и хотел отправиться в Пиерóн. Но теперь я готов следовать за вами куда угодно, хоть на край