он устроил скандал вокруг крупного иностранного инвестора. Тот собирался выплатить дивиденды только привилегированным семейным акционерам. Почти гениальная комбинация аргументов национального, либерального и социального характера позволила ему демонизировать хищного иностранного инвестора, сплотив против него большинство акционеров.
Последствия этого давнего швейцарского скандала известны только инсайдерам. Лишь после его избрания в совет кантона, когда он перепрыгнул в рейтинге кандидатов сразу через пять мест, появилась краткая информация о соглашении между иностранным инвестором и представителем акционеров. По договоренности сторон условия соглашения не раскрывались. Поэтому осталось в секрете, что инвестор выплатил свежеиспеченному члену совета кантона определенную компенсацию, которая превышала общую сумму компенсаций акционерам.
Один подслеповатый коллега заикнулся было тогда о нарушении адвокатской этики и предательстве интересов доверителей, но после первой кружки пива умолк.
Ныне в него мертвой хваткой вцепился молодой коллега. В нем он видел себя самого, только в ранние годы, честолюбивого, при необходимости неуступчивого, безжалостного. Он знал, что, будь он моложе и окажись он на месте соперника, то действовал бы так же решительно. Написал бы грозное заявление прокурору, натравил бы его, как гончего пса. Такой ход срабатывает безотказно.
Утром в телефонном разговоре с молодым человеком тот сказал: «Уважаемый коллега, ваши отговорки становятся невыносимы. Уже несколько недель я требую сообщить, где находятся миллионы моей клиентки, доверенные вам. Вы пытаетесь свалить ответственность на сингапурский банк, но я давно выяснил, что вы перевели деньги на свой офшорный счет. Я вынужден подать судебный иск».
Он понимал, сегодня за ним придут; несмотря на возраст, наденут наручники и посадят в полицейскую машину.
Благодаря двум бесплатным советам старших коллег и собственным талантам финансовые дела шли у него превосходно. Но одно ошибочное решение стало для него ловушкой. Он нарушил заповедь, действующую в коллегии адвокатов: «Не лезь в чужие дела». Он все чаще уговаривал клиентов передать ему доверенность на управление имуществом. Особенно это касалось вдов его умерших однопартийцев.
Алчность – это ненасытная змея. Она оплела его, и вскоре он начал заниматься самостоятельными финансовыми спекуляциями, рискуя деньгами своих клиентов. Для проведения операций его банкир посоветовал воспользоваться ломбардным кредитом.
Довольно долго все шло гладко; он приобрел виллу на берегу озера, что никогда не смог бы сделать на свои адвокатские гонорары. Подкосил его неожиданный финансовый кризис, который безжалостно опустошил банковские счета, оставив миллионные долги. Банки отказали в кредитах, заставили в принудительном порядке и с большими потерями распродавать имущество.
Кризис нанес ему глубокую, незаживающую рану. Теперь его жизнь состояла из постоянного лавирования,