Мы уезжаем отдыхать на всю праздничную неделю Дня единства.
Вероятно, так и будет, уверяла она себя. Родители же сказали, что они все вместе поедут отдыхать, если она получит этот грант. Правда, она до сих пор не получила ответа, но в данный момент даже не сомневалась, что он не заставит себя долго ждать. Совершенно не сомневалась.
– О, уезжаете отдыхать? А куда? – спросил Дайо. – И почему тетя про это ничего не говорила?
– Потому что это очень необычная поездка. Она не хотела хвастаться.
– Твоя мама? Не хотела хвастаться перед моей? Ха!
– Ну, не хотела, потому что… потому что, – Ифи перебирала в уме различные варианты.
Нужно что-то срочно придумать. Тут она вспомнила расписание концертных туров Лусио. Оно буквально впечаталось ей в память, едва его объявили. Они с Хассаной целый вечер проплакали над мисками шоколадного мороженого из-за того, что их любимый певец планирует посетить Нумбани лишь под конец тура, через восемь месяцев. Тем не менее, они все равно заняли виртуальную очередь за билетами. Но безуспешно: все было распродано за двадцать семь минут. Свободные билеты оставались лишь на один из самых последних концертов в родном городе Лусио, Рио-де-Жанейро – тысяча четырнадцать мест по состоянию на это утро.
Ифи проверяла каждый день.
– Мы едем на концерт Лусио. В Бразилии! – выпалила она.
– Ого! – воскликнул Сэм. – Отпад!
Все тут же сгрудились вокруг нее.
– Где вы останавливаетесь?
– Когда вы уезжаете?
– С кем вы едете?
Вопросы продолжали вылетать один за другим. И что заставило Ифи так сказать? Она еще не знала, получит грант или нет, и даже если получит, то вряд ли ее родители согласятся на перелет через океан!
Ифи посмотрела на Дайо в поисках помощи, но он лишь пожал плечами. Она сама себе вырыла яму этим ответом.
– Ой, извините, у меня последний монорельс перед часом пик, иначе точно не получится найти свободное место!
Ифи выбежала в пустой школьный коридор, где ее все так же продолжало мучить чувство вины за серьезную ложь. Вечерело, и, несмотря на то что в Нумбани было безопасно, Ифи стало немного тревожно выходить на улицу одной. Она оглянулась и с облегчением увидела, что Дайо следует за ней.
Но он не выглядел расстроенным. Напротив, по его лицу расползлась широкая дружеская улыбка.
– Ифи, – окликнул он ее почти таким же тоном, как тетя Йеванде, когда та порой устраивала ей выговоры во время визитов в их дом. Это случалось чаще, чем Ифи хотелось бы признавать. – Ситуация вышла из-под контроля, как я погляжу?
Он положил обе руки на хрустальный набалдашник своей трости и слегка наклонился к ней. Изгиб его брови несомненно напоминал ей тетю Йеванде. То ли это их генетическая особенность, то ли результат воспитания, но такой изгиб способен вытянуть любую правду из уст любого провинившегося ребенка. И он работал безупречно, потому что не успела Ифи осознать, что делает, как из ее открывшегося рта полился поток признаний.
– Извини, что я тебя опозорила.