ушёл в отставку из-за разногласий с военным министерством, говорит в его пользу. В глазах англичан он будет выглядеть человеком, которого обидела власть. Для них – самое то.
Быстро убрав со стола, полковник вернулся из кухни и деловито сказал:
– Ну, червяка заморили, теперь к делу.
– А до этого что было? – удивился Белозёров.
– До этого, Сергей Васильевич, был свободный обмен мнениями на интересующую тему. А теперь будем ставить задачи. На что обращать внимание, о чём разговаривать, как держать связь и дальше по списку. Предупреждаю, – список длинный…
Глава шестая
Первые дни Сергей работал с альбомом, – делал наброски. Мисс Элен часами прилежно позировала в кресле, стараясь не шевелиться, и лишь длинные тонкие пальцы теребили пояс лёгкого платья салатного цвета со скромным декольте. Платье помог выбрать в гардеробной Белозёров. Оно хорошо гармонировало с буйной зеленью зимнего сада и изумрудными глазами англичанки. Впрочем, красивой женщине всякий наряд хорош.
Время от времени Сергей делал перерыв, чтобы мисс Элен могла встать и размяться, а он выкурить папиросу. Компанию составляла девушка, которая, как выяснилось, тоже курила, – специальные дамские папироски через деревянный мундштучок. Курила и мисс Канингем, на правах компаньонки делившая с дочерью посла время позирования. При этом разговаривали, а вернее, болтали о всякой всячине. Словом, привыкали друг к другу.
После работы поднимались в столовую, где к часу дня уже был накрыт стол. Вообще-то у англичан этот приём пищи считался вторым завтраком, но по времени – обычный российский обед. Не считая Сергея и мисс Элен с мисс Канингем, к столу постоянно выходили посол Мориер, Фитч, первый секретарь посольства Роберт Крайтон, пресс-атташе Джулиус Харт. Порой присоединялись и другие дипломаты. Подавали традиционные британские блюда: салаты, жареное мясо или рыбу с картошкой, непременно фруктовый пудинг. Всё это запивалось чаем, а иногда и пивом.
Дипломаты во главе с Мориером выглядели довольно чопорно, вели себя сдержанно, разговаривали неторопливо, смеялись негромко. Особенно впечатлял Крайтон, неизменно сверкавший моноклем в правом глазу. (У Сергея чесались руки нарисовать карикатуру на почтенного дипломата.) А эти прекрасно сшитые костюмы из дорогой ткани, сверкающие ботинки и белоснежные манжеты, безукоризненные проборы и шёлковые галстуки, ниспадающие в глубины застёгнутого на все пуговицы жилета! Всегда хорошо одевавшийся Белозёров порой чувствовал себя неуютно, – уж очень респектабельно выглядели англичане.
Взгляд отдыхал только на Фитче. Не менее лощёный, чем соотечественники, советник в силу природной живости характера вёл себя более свободно и в этом смысле чем-то напоминал русского. И говорил громче других, и смеялся от души, и общие темы для застольных бесед находил.
– Какое счастье, что вас рисует русский художник, мисс Мориер, – сказал он как-то, обращаясь к дочери посла.
– Почему же? – спросила девушка. – То есть