заключение? Ницше, Кафка и Андреев тоже были шизофрениками.
– Дотошный вы человек. Сразу видно – писатель! – фамильярно пошутил Полукаров. – Ну, хорошо. У нас появилась дополнительная информация. Камеры наблюдения в храме зафиксировали истинного хулигана. Имя вам ничего не скажет. Парень дружит с детьми поселкового священника Зачатьевской церкви. Аспинин хорошо знает священника и ребят. Несколько лет назад в Климовске задержали участников экстремистской группировки, устроившей погром на рынке. Они изувечили несколько человек. Один избитый умер от побоев у себя на родине. Поэтому дело об убийстве возбуждать не стали. Юнец дал показания, что Аркадий Каланчев, сын священника, организовал группу радикально настроенной молодежи христианского толка и близко знаком с лидерами экстремистской группы. Прямых улик против него нет. Но после выходки в церкви деятельность Валерия и студентов можно рассматривать как разжигание национальной ненависти на религиозной почве.
Ушкин заходил по кабинету, прижав подмышками ладони.
– Почвенники значит! – сказал он с иронией.
Александр Сергеевич обретался среди крупных политиков и общественно значимых людей, способных одним движением вычеркнуть Полукаровых из действительности. Литературные заслуги делали Ушкина фигурой несоизмеримой рядом с этим серым воробьем из спецслужб. При всей абсурдности ситуации, он предположил осложнения, которые возникли у Аспинина. И писательскую ревность сменила инстинктивная неприязнь интеллигента к представителю пусть кукольной, но деспотии.
После короткой борьбы чиновник в нем взял верх над эмоциями.
– Дался вам этот экземпляр! Других что ли нет?
– Другие затерялись. Либо родственники их прячут. Электронную версию можно изменить. А отпечатанный текст… проще говоря, бумага – документ.
– Наштампуйте рукописи, сколько надо, с электронного носителя! Что за церемонии?
– Вы же, интеллигенция, обвините нас в нарушении закона, – хмыкнул Полукаров.
– А вы откуда узнали об экземпляре?
Разведчик помялся: – Из показаний Аспинина…
– Очень порядочно с вашей стороны воспользоваться его наивностью! – проворчал Ушкин. – Словом, ясно! Ваши начальнички решили подстраховаться. Если с них потребуют, они вам прикажут сляпать дело о диссидентстве, о возбуждении ненависти по религиозным признакам, еще бог весть о чем. Аспинин будет каждые полгода проходить освидетельствование в больнице, пока станет вам не нужен. В итоге вы, как всегда, вляпаетесь, а ему сделаете рекламу, которая ему не снилась! Вы не подумали, прежде чем их сажать, что за вашими комбинациями судьбы людей?
– Никто пока никого не сажает.
По угрожающему спокойствию разведчика Ушкин угадал, что тот потерял терпение.
Шапошников исподлобья посмотрел на коллегу: он опаздывал в ясли за дочкой.
Ректор достал из сейфа рукопись и положил ее на стол.
– Читайте! Может, поймете, что