слова, а за ними много боли, но на этом действительно была поставлена точка. Лиля победила.
Ужасно, когда сестра все время отнимает у тебя все! Эльзин поклонник Роман Якобсон поехал в Петроград, и Эльза дала ему письмо к Лиле. Он и пошел к Брикам с вокзала. Зашел на минутку и остался на пять дней, как в омут попал – весь день накрыт стол, гости, чай и разговоры о литературе…
Эльза: «Вернулся Рома из Петербурга, и, к сожалению, тоже уже бриковский».
За этим у Эльзы последовало время, которое она сама называет «непутевый год», – романы без счета, – если больше не надеешься, то уже можешь утешаться другими.
Об этих романах она в своих мемуарах почти не упоминает – такие они неважные, и были, только чтобы забыть Маяковского. Но в этот непутевый год она сделала аборт, и после этого аборта уже не могла иметь детей, как Лиля. Почему так? Аборты были неумелые или судьба решила, что у сестер не будет детей?
Маяковский теперь часто приезжал в Москву, Эльза ходила его слушать в Кафе поэтов, в Политехнический, но он уже не был ее возлюбленным, а был просто другом.
Как заканчивается любовь – вчера любишь-умираешь, а сегодня нет, – это загадка, но любви больше не было.
Что было дальше – дальше, между прочим, была революция. Михаил Кузмин написал в дневнике 26 октября 1917 года, на следующий день после «революции»: «…Все занято большевиками… Пили чай. Потом пошли к Брикам. Тепло и хорошо. Маяковский читал стихи».
В семнадцатом году Брики переехали в большую, шестикомнатную, квартиру в том же доме на Жуковской. В новую квартиру Брики купили огромный диван, над ним повесили листок со стихами Кузмина:
Мы нежности открыли школу,
Широкий завели диван,
Где все полулюбовь и полу —
Обман…
Маяковский уехал в Москву. Об отношениях Лили и Маяковского в семнадцатом году ничего не известно. То есть известно, что, кроме дружеской переписки, причем с обоими Бриками, ничего не было.
Маяковский писал из Москвы письма, но не Лиле, а Лиле и Осипу, письма были дружеские, как будто с Лилей он ничем, кроме семейной дружбы, не связан. И Лиля нисколько не считала себя связанной с Маяковским, она вдруг собралась в Японию и написала Маяковскому: «Мы уезжаем в Японию. Привезу тебе оттуда халат». Мы – это ее семья, она и Осип.
Почему так было у Лили, понятно – был любовник, а семья осталась семьей. Но что произошло с Маяковским, как он смог оторваться от Лили?.. Наверное, он вдруг ужасно устал, просто вымотался от любви, а вокруг было все так интересно – революция, анархизм, друзья-поэты. Центр всего интересного был в Москве, а не в Петрограде, и он как будто вынырнул из двух лет болезненной любви и стремглав ринулся к интересному.
В Москве Маяковский снова, впервые после встречи с Лилей, надел свою футуристическую желтую блузу. В Москве было Кафе поэтов, стены которого были расписаны цитатами из его стихов, очень бурная поэтическая жизнь – «футуризм в большом фаворе», – так что Маяковский буквально кипел в поэтическо-политической деятельности.
Так