с грехом пополам удалось, он затормозил скольжение и на четвереньках отполз подальше. Встав, он снова крикнул, и до него донесся ответ: Блумберг был где-то совсем рядом. В темноте вспыхнул неяркий огонек, и Сноу понял, что это светится МИППС Блумберга.
– Айво?
– Здесь я! – донеслось сквозь грохот штормового прибоя.
Сноу пошел на свет и через несколько метров споткнулся о распростертое на песке тело. Рядом сидел человек со светящимся коммуникатором в руках.
– Айво! Живой?
Ричард потряс шведа.
– Да живой я, живой. Вот полковник намного хуже. Кажется, он утонул… захлебнулся.
Сноу вновь посмотрел на распростертое тело и внезапно схватил его поперек, поднял и, перевернув вверх ногами, стал сильно встряхивать. Из носа и рта полковника толчками полилась вода.
– Ну же, полковник! Давай оживай, оживай, черт тебя возьми!
Джонсон натужно закашлялся. Айво вскочил на ноги и забегал вокруг. Сноу продолжал встряхивать полуживого полковника. Тот хрипел и булькал.
– Всё, Ричи, всё, хватит! Клади его! – прокричал Айво.
Их осветили два мощных фонаря.
– Вы пострадали? Требуется помощь? – это подоспели спасатели.
– Вот, сначала ему.
Ричард осторожно опустил Джонсона на песок. Полковнику в рот тут же сунули кислородную трубку и стали производить различные манипуляции.
Через десять минут Сноу и Блумберг отогревались в большом реанимационном флайте, а над полковником продолжали колдовать медики.
– …произошел сбой в программе, и волнорезы поднялись со дна с большим опозданием – несколько очень крупных волн достали с десяток прибрежных домов и смыли в море. До сих пор нашли не всех пропавших, – сказал им один из спасателей.
Негромкие разговоры врачей за ширмой прекратились. Ричард и Айво тревожно переглянулись.
– Доктор, как там он? – негромко спросил Сноу.
– Жить будет, – выходя из-за занавески, ответил врач. – Но у него очень сильное сотрясение мозга, и мы ввели его в состояние искусственной комы. Прогнозы можно будет делать только после детального обследования в госпитале. Пока всё.
– Спасибо, доктор.
Сноу скинул теплосберегающий плед, которым его укрыли санитары, и повернулся спиной к решетке вентилятора, откуда дул горячий воздух. Насквозь промокшая одежда никак не хотела высыхать, а переодеваться в казенные обогревающие костюмы не хотелось. Детективы переглянулись.
– Айво, а где Шар? – вкрадчиво спросил Ричард.
Блумберг молча выпростал руку из-под накидки и показал завернутый в обрывки мокрой салфетки Шар.
– Молодец! – искренне похвалил его Сноу. – Жаль, вот только Параллелепипед полковника теперь не найти, наверное.
Швед снова полез в карман и так же молча достал влажный прямоугольник. Сноу уставился на артефакт, а потом перевел восхищенный взгляд на Блумберга:
– Айво, у меня просто нет слов! Ты молодец!