города. Спасибо за информацию, Патриарх. И Вам, отец Алексий. Пора собираться в очередной поход.
Серафим перекрестил Александрова и сказал:
– Помни: человек, у которого любящее сердце, способен сделать многое то, что не под силу тем, кем правят инстинкты. Не отступай от зова своего сердца. Да хранит тебя Господь Бог на всём твоём пути. Иди и ничего не бойся, сын мой. Господь и Его ангелы с тобой.
Сергий перекрестился, поклонился своему Патриарху и вышел из помещения быстрыми шагами. Времени не было. А цель находилась довольно далеко.
Большой зал для тренировок ярко освещался многочисленными подсвечниками. По вымощенному деревянному полу медленно и задумчиво расхаживал в разные стороны Максимиан, левой рукой держась за свой правый бок, а правой рукой – за подбородок. Он размышлял об этой новой операции на своей бывшей Родине, в городе-мертвеце Санкт-Петербурге. Всё было очень странно. И явно было похоже на очередной вызов крестоносцам. Не человечеству в общем, а лично Христианским Карателям.
Шагая по полу своими тяжёлыми обитыми сталью берцами, Максимиан сам не заметил, как оказался возле Владислава. Голый по торс Полевской энергично подтягивался на перекладине, не сбивая ритм. Заместитель главы крестоносного воинства спросил у своего соратника:
– Сколько уже сделал?
Владислав остановился и, не слезая со спортивного снаряда, ответил:
– После пятьдесят четвёртого раза уже не считал – глубоко вдохнув и выдохнув, Влад продолжил так же активно выполнять подтягивания.
Максимиан едва заметно улыбнулся, а затем, развернувшись и отправившись с размышлениями в другую сторону, одобряюще с юмором сказал:
– Перекладину не сломай, убийца.
Чуть поодаль от занимающегося Владислава на скамье у стены сидел уже вооружённый до зубов, собранный для похода Константин Ланевский, облачённый, как и Максимиан, в чёрную боевую кевларовую куртку с серебристыми крестами, а также в плотные чёрные боевые штаны униформы крестоносцев, со множеством карманов. Он читал Новый Завет очень вдумчиво и сосредоточенно. Вся серьёзность этого занятия отражалась в голубых глазах Константина. Пальцы воина, видневшиеся через открытые тактические перчатки с металлическими накладками на костяшках, медленно переворачивали страницу за страницей Священного Писания. А шрам на шее с левой стороны едва замечался из-под воротника униформы.
В середине зала стояла большая длинная деревянная скамья. На самом её краю с левой стороны от входа, в глубине помещения сидел Александр Твердохлебов. Он затачивал свой огромный клинок. Похожий на огромный мачете, меч Александра уже стал острый, как бритва.
Полностью вооружённый и экипированный Твердохлебов мыслями был уже на территории врага. Но не полностью: из левого верхнего нагрудного кармана куртки Александр достал фотокарточку, на которой была изображена высокая белокурая голубоглазая девушка, с невероятно стройной красивой