Долбанет, если что, не слабо. Вот военному будет сюрприз.
А это плохо, очень плохо. Вахитов сжался при слове «военный». К нему относились не как к обычному бродяге, и это убивало элемент неожиданности.
Смотровое окошко открылось внутрь, пара заинтересованных глаз появилась и тут же пропала. Боковым зрением, не поднимая головы, полковник скорее почувствовал, чем увидел, какое-то шевеление.
– Экий ты забавный.
Сказано это было с легким, почти неуловимым акцентом человека, давно уже не говорящем на родном языке. – Откуда ты на нашу голову? Больно уж вид цветущий, чтобы кто тебя в гадюшник привел.
– Чего хочешь, командир?
Парировал в ответ Вахитов.
– А он еще и борзый. – Человек с акцентом довольно мягко рассмеялся, однако за смехом этим таилась сталь и боль. – Мне такие нравятся. Прямые, до мозга костей правильные. Оборванца своего схватил, допер почти на себе. Бойца из строя вывел, нормально так, грамотно, потом второго. Своим время отыграл. Да и морда у тебя круглая да белая. Ты явно не из Николаевских, они по одному не ходят, а больше тут силы кроме моей и нет, поди. Лужские конечно могут пожаловать, но у них все расписные. Остальные ушли, кто в сторону Ростова, кто еще куда. Там теперь торгаши в почете. Один купил, другой продал. Рынок пакостный. Никакого тебе понятия от том, что делать надо. А у меня тепло, сухо, и своя станция атомная. Ну, ты уже догадался.
Лет за семь до катастрофы начали комплектовать некоторые особенно нужные учреждения подобными агрегатами, и Вахитов о том прекрасно знал. Делалось это министерством обороны, однако сами агрегаты требовали как минимум технического обслуживания раз в пятилетку, и нужно было держать при них определённый штатный персонал. Да и потом, стоили они как половина космической программы, так что сделано их было в лучшем случае с десяток экземпляров. Один для Москвы предназначался, другой для Питера, остальные разошлись по городом да весям, в особо нужные и стратегически важные районы. Суть такого агрегата была в том, что при минимальном наличии обогащённого урана он выдавал ровно столько мегаватт, сколько требовалось для того чтобы одна военная часть, с личным составом, утвержденным для времени военных действий, могла существовать без посторонней помощи от семи до двенадцати лет. И это если эксплуатировать его в хвост и гриву. Многие тогда слюну пустили, несколько арабских стран истереть начало, ОПЕК пошел пятнами, но наши заверили, что хрен кому дадут разработку. Никто, конечно, не поверил, но галдеж успокоился, а тех пытливых журналистов, что загорелись о чуде современной инженерии рассказать, уговорили деньгами или пулей. Последнее конечно было проще и надежнее. Неужели и у Зураба такой вот экземпляр? Вот значит, откуда волосатая лапка. Тогда понятно, почему к нему бойцы стекаются, да он такую силу имеет. Не может себе никто позволить такую роскошь, он может. Много сейчас можно отдать и за возможность почитать после десяти вечера, и старенький