символами в подкорке воздуха
чтобы остолбенело время
и слова сфинкса стали слышны
и вдруг стало слышно
как тысячи тайн
хором поют:
Я-я-я-а-а-а-я-я-я-а-а-а-я-я-я-а-а-а-я-я-я-а-а-а!
Капитан Страх
Капитан Страх, убивший моего Старика
вернулся на берег
для него я просто чайка
вопящая над грозной
океанской волной
мне кажется, все эти личности
с пиявочными присосками
вместо глаз – его отпрыски
они приходят ко мне
пожирать радость
предлагают выпить, покурить
притащили мне интернет
спрятали книги
закрыли в шкаф трёх сестёр: В, Н, Л
что ж, с ними не так уж и плохо
несмотря на то, что они меня пугают
– с ними свободно, пьяно и весело
по утрам они оставляют головную боль
и песочные часы на столе
как чёрную метку
и я их вижу спросонья, когда
последние песчинки проваливаются вниз
и чувствую в этот момент
как будто бы гнал на машине
и вот внезапно лечу с горки
прямо в чёрную бездну
– времени мало
и вот я прихожу к Нему
к моему Капитану – он состарился
почему-то привычно грозит мне
сильно ослабшей рукой
похожей на мокрую ветку
обтянутую куриной кожей
той, которой он столько лет
держал меня за горло
и я с трудом сдерживаю смех
мне очень щекотно
а он злится, грозит мне
теряя слова из обвислого рыбьего рта
– он давится сам собой
между зубов застряли волокна страха
его глаза стали мутно-серыми
Маленькими (хотя и говорят
что у страха глаза велики)
– я ухожу.
улетаю, как победившая ветер чайка
зная, что он не сможет заснуть ночью
от невидимых слёз
и я прощаю его, ведь он
так похож на моё отражение на Луне
двадцать с лишним лет назад…
он убил моего Старика
поглотил его
стал им.
Оживший ХЛЕП
на переулок, разглаженный безлюдностью
из-за ворчливой телефонной будки
заглянуло лицо голубоглавого
старичка ГАЗа в старомодных
круглых очках-фарах, в которых
танцует рассеянный апрель
грузовик, подпрыгивая, напевает:
дрынь-дынь-дынь-дынь-дынь!
а на квадратном боку надпись
ХЛЕП
– время сдуть пыль с Книги чудес
раз тут машина из детских рисунков
актриса весна открыла новый сезон
в журчащем платье приветствует песней парк
и сушит золотым феном
его прохудившийся серебристый халат
и он, боясь наготы
ищет