Не дадут покоя. Я понимаю, что хочется при власти поиграть в «Машину времени», набить карманы. Нет! «Оттепель!» Зови! Тут же махнул рукой, как-то совсем уж отрешенно, молча направился к двери, открывая дверь, столкнулся с Гувером.
Вошел мужчина, на вид истеричная личность, лет 50, небольшого роста, грузного телосложения, с одутловатым лицом и с залысиной, которую он периодически пытается вытирать носовым платком. Раскачиваясь из стороны в сторону, неся своё упитанное тело, он шёл к столу, за которым сидел Джон Кеннеди, остановившись, вглядываясь своими глазами навыкате, не скрывая возмущения, возмущенно произнёс:
– Когда кончится, понимаешь бардак в стране? Когда мы укоротим вожжи этим «Краснопузым» с островка? Не дня не ночи покоя нет. «Проходной двор, а не страна!» Так за всем в стране не уследишь. Их базы надо отвести подальше от наших берегов. Ну, никакого гаранта нашему спокойствию нет!
Президент, привстав за столом, зло вскинул взгляд и спокойно до въедливости стал объяснять, с презрением обрывая истерику:
– Америка! Сейчас не нуждается в обороне! Она – СИЛЬНАЯ СТРАНА!
Фред, стоя около аквариума, со стороны оценивал ситуацию, периодически подбрасывая корм рыбкам. Кеннеди, зло, бросая вспыхнувший взгляд в его сторону, перешёл на повышенный тон, крича:
– Да, перестань, же ты их мне перекармливать, видел только, что кормил.
Тот, отряхивая ладони, отошёл к столу, встав с левой стороны. Гувер зло глядя на обоих, резко направился к выходу, бормоча про себя:
– Тоже мне Наполеон Бонапарт! Друг – НАРОДА! Демократию развел! Бардак! Граждане СВОБОДНОГО МИРА! Утопист! – хлопнув увесистой дверью, он вылетел, как ошпаренный из кабинета.
Он вышел из воспоминаний, очутившись у открытой площадки на фоне огромных витражей, где на зеркальном полу из глянцевых плит, находилась масса вазонов с цветами, рядом несколько пальм, столик на двоих, на нем уже стояло горячее какао, сыр, французская булочка.
Джон Кеннеди, медленно поднявшись с последней ступени, подойдя к столику, рассеянно взял в руки чашку с какао резко поставил обратно, стуча по подлокотнику стула ребром ладони, вслух невольно произнеся:
– Она! Такая хорошенькая! Чёрт побери!.. Я, кажется, как мальчишка влюбился в эту, смазливую дамочку. Она – такая сексуальная! Галатея, только с руками, такая же – ледяная и этот цвет кожи…Мраморный…
Не веря нахлынувшим чувствам, с догадкой в голосе прошептал:
– Влюблён?! тут же хмыкнув, добавил, – с такой очаровашкой, действительно можно сойти с ума. Вышла из воды, пала на белый песок, высохла, встала и нагло удалилась… Смелая – чертовка!
Вспомнилось недавнее видение…
…Мерлин стоит на песке в ярко-голубом мини купальнике, трусики – полосочка и «крохотный бюстгальтер». Обворожительно улыбается, с кокетством поправляет волосы, распушая их на ветру в лучах солнца…
Джон Кеннеди, возвращаясь к действительности, качая головой, неожиданно для себя произносит, подытоживая:
– И впрямь – «АКТРИСА!» Такие купальники