я помню, вон барашков нам подогревал, лепешки ихние.
– Ну… только совсем немного.
– Хорошо, разберемся, будешь переводчиком, – улыбнулся я.
***
Чем дальше мы прочесывали территорию, тем в больший ступор это нас вгоняло, Никаких признаков цивилизации – ни дорог, ни проводов, ни самолетов в небе, ни даже мусора, обильно заполнившего наш, привычный мир. В общем, в таких раздумьях мы поднялись на холм, за которым, как мы думали, была насосная станция.
– Всем лежать!
Все автоматически упали на землю, передернули затворы.
– Так, без резких движений, лежим и пока наблюдаем.
Внизу у подножия холма, там, где мы ожидали увидеть станцию, перед нами лежал оазис с маленьким прудиком посередине, но не это было самое интересное: вокруг пруда стояли палатки – или шатры, не знаю, как правильнее назвать. Шатры были покрыты шкурами животных. Рядом с центральным шатром горел очаг, вокруг которого хлопотали женщины. Одеты они были, мягко говоря, экстравагантно. Вернее, не одеты, а прикрыты – местами. Из одежды на них была набедренная повязка до щиколоток и… пожалуй, и все, если не считать ожерелий и браслетов на руках и ногах. Наверное, это было первое, что увидели пятеро солдат, которые застыли от вида женщин – понятно, давно не были в увольнении. Недалеко от женщин в луже резвились малыши – примерно лет пяти, а дети постарше перегоняли стадо овец.
– Чего-то мужиков не видно, – прошептал Галуза, – может, в гости сходим к девочкам?
– Я вот тебе схожу щас – между глаз.
– Что-то я не припомню, чтоб местные так одевались, они тут вроде с головой закрываются, – недоумевал восхищенный Кузин, не в силах оторвать взгляд от женщин.
– Паранджа называется, – услужливо подсказал Тайжанов.
– Хватит на баб пялиться, изучаем обстановку, и это вовсе не значит только на грудь их глазеть. Давайте поближе подползем, по-тихому, чтоб не засекли нас.
Только мы собрались спуститься с холма, как вдруг в это странное поселение прибежал пацан лет двенадцати и, что-то крича, стремглав помчался к центральной палатке. Из палатки, или как она там у них называется, вышел мужчина лет пятидесяти, хотя с такого расстояния точно определить трудновато. Пацаненок бухнулся перед ним на колени и, указывая рукой куда-то в сторону, начал что-то захлебываясь рассказывать. Жаль, отсюда не слышно. А в поселке началась суматоха. Женщины разбежались по палаткам, зато появились еще шестеро мужчин, что самое интересное – с копьями и плетеными щитами.
– Эт-то шо еще за первобытно-общинный строй, – заржал Галуза, тут же схлопотав от меня подзатыльник.
Мужчины были одеты примерно так же, как и женщины, только повязки были покороче, да за широкий пояс тесак засунут.
Галуза прошептал, еле сдерживая смех.
– Армян, ну ведь ржачно же, – мужики в юбках и с шампурами.
– Ох, Галуза, сдается мне, что эти «мужики в юбках» на этот шампур тебя наденут, а ты даже не поймешь, как это вышло, так что молчим и наблюдаем.
И тут вдалеке показалась повозка, запряженная двумя быками, которую сопровождали