А зачем вообще это понадобилось? Насколько я понимаю, Алешу успешно прооперировали на предмет удаления опухоли Вильмса.
– Успешно, да, – снова закивала она. – Только теперь у моего сына всего одна почка.
– К сожалению, это была единственная возможность при его диагнозе.
– В том-то и дело! Понимаете, я вовсе не уверена в том, что диагноз был поставлен правильно.
Вот это уже интересно!
– Что заставляет вас сомневаться?
– С самого начала все шло как-то не так. Вообще-то, мы обратились к врачу из-за того, что Алешу избили в школе.
– Избили?! Кто?
– Одноклассники.
– Да ведь им же одиннадцать лет всего!
– Тем не менее они его избивали, причем жестоко – ногами.
– Боже мой, куда мы катимся! – едва слышно пробормотала я.
– Я, конечно, побежала к классной руководительнице, поругалась с ней, но это совершенно бесполезно: она сама натравливает детей друг на друга, такой уж человек!
– Этот «человек», между прочим, в школе работает! – с возмущением воскликнула я. – Если вы все это знаете, почему не жалуетесь? Скандалить с классной руководительницей – это одно, а написать жалобу на имя директора…
– Так они с директрисой закадычные приятельницы! – всплеснула руками Ирина.
– Ну, есть же и другие пути, – возразила я. – Комитет образования, например?
– Я уже решила перевести сына в другую школу, но в данный момент у меня проблемы посерьезнее.
– Вы показали ребенка врачу после избиения?
– Сначала нет. Алешка не жаловался, все быстро заживало. А через пару недель вдруг стал говорить, что у него болит живот и ноет поясница. Вот тогда-то я по-настоящему забеспокоилась, и мы пошли к доктору. Тот назначил обследование. Поначалу поставили диагноз – ушиб почки, но после почему-то засомневались и сделали еще одно УЗИ. Потом нас послали в институт радиологии, а затем – в НИИ онкологии имени Петрова, к доктору Нинель Георгиади.
– Это она поставила окончательный диагноз?
– Да.
– Простите, я, конечно, не специалист по раковым заболеваниям, но опухоль Вильмса…
– Вы правы, – перебила Ирина. – Опухоль Вильмса обычно выявляется у детей до шестилетнего возраста – я досконально изучила этот вопрос. Когда сказала Георгиади, она только плечами пожала и заявила, что нефробластома действительно характерна для маленьких детей, но и у более старших далеко не редкость.
– Ну, ей лучше знать, она же узкий специалист.
– Она торопила нас, говорила, что медлить нельзя, пока размер опухоли невелик, а им как раз «сбросили» квоты на Вильмса, то есть операцию можно сделать бесплатно. В противном случае все равно придется ее делать, но за деньги, а это сотни тысяч рублей! У меня, естественно, таких денег никогда не было и вряд ли они появятся. Отец Алеши тоже на меня насел. Знаете, прихожу я на консультацию к Георгиади, а там сидит мой бывший, и они вдвоем как накинулись…
– С чего это? – удивилась я.
–