дырчатые сегменты. Мальчико́вая фантазия накрутила цельную конструкцию, а глянешь – просвечивается, дунешь – сквозняк. В голове, – Терентьев слегка пошевелился в кресле, словно проверяя себя – где он находится. – Задремал, что ли?»
Усталость подкралась незаметно, не наваливаясь, а примостилась рядом, подло клоня в полудрёму. Бодрящие пономарёвские таблетки всегда на него действовали сла́бо, просил две, но педант-доктор отказал, впрочем – был в своём медицинском праве. «Догадывался, что сразу две и проглочу».
Зная, что штурман колдует с картой, поинтересовался, даже не глянув в его сторону:
– Сколько нам ещё до территориальных Чили?
– При малых углах десять минут.
– Чилийцы скоро вопить начнут.
– Уже, – тут же подал голос дежурный офицер, – два на средних высотах – их разведчики.
– Что говорят?
– «Ваш курс ведёт к нарушению территориальности».
– Попроси их маневрировать, чтобы избегать имитаций атаки.
И снова нахохлился в своём кресле.
«Нифига не будет нам хорошо в старом Союзе. Все наши радужные воспоминания – это память прыткой юности и наивного детства. Быт окажется настолько серым, что выветрит всё ностальгическое у зрелых мужиков. А молодёжь-матросики уже вовсю воспитаны на чипсах, и это, чёрт побери, не аллегорический диагноз».
Вспомнил однажды привлёкшую рекламу в магазине: колбаса по ГОСТу Союза Советских….
Вот дума-а-ал: «Сейчас вкус “докторской” из детства! Ага! Ни цвета без красителей, ни вкуса без усилителей. Вот и будет – не аллегорический, а аллергический». И матом захотелось! И ещё раз позабористей!
«Да пёс с ней, с той колбасой! Интересно, а простые люди восьмидесятых: отзывчивые прохожие и душевные мужики в очереди к жёлтой пивной бочке – это случайно не миф, навеянный розовыми гормонами юности? В таком случае, если уж нас отфутболило на четверть века назад, почему бы и годков на молодость не отыграть? С сохранением знаний и опыта, естественно. Сколько навскидку сейчас мне было бы?! Неплохо! Хотя, если подобное омоложение в той же пропорции случилось бы, вон, например, с Забиркиным (матрос «сидел на радио» и как раз что-то «словил», привлекая внимание офицера), сейчас бы он беззубо пускал пузыри, едва ли справляясь с собственным энурезом».
– Что там?
– Мы его уже давно видим, – доложил вахтенный офицер, – судя по ЭПР[78] – корвет или фрегат. Передают: «Вы нарушили государственную границу Республики Чили».
– Извинитесь.
– Что?
– Передайте им: «Извините!» Хотя – нет. Стоп! Слишком издевательски будет звучать. Что, они ещё там?
– Требуют немедленно покинуть их во́ды.
– Штурман, что у нас с курсом?
– По правому траверзу мыс Горн, на румбе – 270. По прямой примерно ещё сорок миль будем в чилийских во́дах.
– Вот и передайте: «Наш курс ведёт к выходу из территориальных вод Чили».
Контроль за крейсером