молиться за его душу. А это кольцо он попросил меня передать в дар святой Агнес.
– Поцеловал тебя в лоб! – воскликнула Джокунда, которая осталась с ними. – Хорошенькие дела! Это не похоже на тебя, Агнес, позволять себя целовать.
– Он сделал это так быстро, что я не успела опомниться, – сказала Агнес. – Бабушка упрекнула его за это, и тогда он, кажется, раскаялся в своём поступке, и попросил передать кольцо.
– А кольцо – просто прелесть, – сказала Джокунда. – Лучшего кольца нет у нас во всей монастырской сокровищнице. Даже огромный изумруд королевы не так хорош.
– И он попросил тебя молиться за него? – сказала мать Тереза.
– Да, дорогая матушка. Он посмотрел мне прямо в глаза и попросил, чтобы я дала ему обещание. А я знаю, что святые девы никогда не отказывали в молитвах тем, кто о них просил, поэтому я последовала их примеру.
– Даю слово, что он сказал это в насмешку, посчитав тебя маленькой глупышкой, – фыркнула Джокунда. – В наше время молодые люди не верят в молитвы.
– Возможно, так и есть, Джокунда, – задумчиво сказала Агнес, – но это лишь означает, что он тем более нуждается в моей молитве.
– Конечно, – согласилась мать Тереза. – Помнишь предание о благословенной святой Доротее, как один испорченный молодой человек насмехался над ней, когда она шла на казнь, и говорил: «Доротея, я тоже уверую, если ты пришлёшь мне из рая корзину с фруктами»; а она, исполненная веры, сказала ему: «Я пришлю её сегодня же»; и, ко всеобщему удивлению, в тот самый день, вечером, молодого человека посетил ангел с корзиной лимонов и роз, и сказал: «Веруй: это послание от Доротеи». Видишь, какое благодатное влияние набожная девушка может оказать на легкомысленного молодого человека? Ибо он раскаялся и стал героем веры.
– Всё это было в глубокой древности, – скептически отозвалась Джокунда. – Не верю я теперь в молитвы овец за волков. Скажи, малышка, а каков он был из себя?
– Прекрасный как ангел, – сказала Агнес, – только… нехорошее в нём что-то было: гордое и печальное, будто на сердце у него было беспокойно. Правда, я его очень пожалела. Его глаза мне запомнились, и я снова вижу их во время молитвы.
– Я присоединюсь к твоим молитвам, дорогое дитя, – сказала мать Тереза, – я так жду того дня, когда ты останешься с нами навсегда. Мы будем молиться вместе. Как ты думаешь, скоро ли твоя бабушка позволит тебе уйти к нам?
– Бабушка и слышать об этом не желает, – вздохнула Агнес. – Она очень любит меня, и мне кажется, её сердце бы разбилось, если б я её оставила. Но, матушка, ты учила меня приносить к алтарю всё, что у меня на сердце, и терпеливо ждать. Как только Бог расположит её сердце, я тотчас же переберусь к вам.
– Говоря между нами, моя девочка, – вмешалась снова Джокунда, – кажется мне, что есть ещё один человек, который может повлиять на ход событий.
– Кто же это? – удивилась Агнес.
– Твой будущий муж, – сказала Джокунда. –