порой вспоминали с трудом, а фа- милию старались навеки забыть – как что-то отягощающее саму жизнь. Кликуху-погоняло сменил и потопал дальше, а фамилия… о-о-о… то, брат, вещь опасная менты её хорошо запоминают. И начнём мы как в армии по ранжиру с Васи Северского, а может Северного, а то и Южного он и сам ино- гда путался в своей фамилии. Роста был он запредельного в двери в вагончике входил, как в храме богу молятся, ростом явно был больше двух метров. Когда Вася шёл где-то по до- роге, то со стороны казалось, что туловище его изгибается сразу в нескольких местах, словно у него и кости отсутствуют. Кликуха была у него Оглобля, но за глаза ещё звали Глистой или Хлыстом. На последнюю кличку он больше всего оби- жался. Слово «Хлыст» и «Скопцы» ассоциировал в одном по- нятии, считая их равнозначными синонимами, и что они обо-
значают совсем нехороших людей – это те, которые по доб- рой воле лишают сами себя своих мужских достоинств. У ту- рецкого султана подобных личностей называли «Евнухами», разве тут не обидешься?.. Когда Вася случайно слышал такое обращение тут же подбегал и говорил, что может хоть сию минуту предъявить что всё хозяйство на месте.
Многие неоднократно пытались ему объяснить, что у хлыстов свальный грех бывает в определённые дни: это ка- кую в темноте поймал та и твоя, а у скопцов его вообще ни- какого не бывает, на что Вася уже примирительно говорил:
«Ну, если так, то куда ни шло; мне, пожалуй, это подошло бы; только вот подумал, а если старуха лет под девяносто под лапы подвернётся тогда что с ней делать?..». В ответ ему отвечали: «Не переживай, Оглобля, тебе её не варить и не- доваренную, как старая баранина не грысть…». Оглобля чис- лился там где-то в ментовских архивных мемуарах как вор рецидивист – а ну, пять ходок на зону и все за кражу колхоз- ной живности. Давали по мало: впервые ходки до двух лет и только пятую в пять лет оценили, но тут амнистия для тех, кто по мелочи подоспела, и получились те же два. Воровал он из колхозного коровника телят, а из свинофермы поросят. Как Вася объяснял не один раз своим сотоварищам, что поросята и телята ему вовсе ни к чему были – это у него хобби такое, когда он изрядно выпьет. Когда Вася был трезвым – в жизнь не взял бы! Был он старый холостяк жил со старухой с мате- рью в халупе и вероятно за всю его биографию у него один только любовный роман и случился. Было это давно и уже быльём поросло: пустили они как-то цыганскую семью квар- тировать. Цыганка ещё не старая оказалась к тому же, как говорят, ещё и слабая на передок была, а мужу уже поряд- ком лет в то время было. Если бы не злосчастный телёнок, который всю масть и рамсы попутал, то идиллия влюблённо- сти могла бы продолжаться ещё долго и неизвестно чем бы
закончилась, может даже рождением новых детей. В оче- редной раз хряпнул водочки – трёхлитровую банку самогона и чуть стемнело, через поле пошёл на ферму. К вашему све- дению он не подползал по-пластунски и никого не выслежи- вал – это для него