и ободрало об песок, он и приобрёл тот самый вид… Воронцов аккуратно припарковал машину и вышел. Посмотрел на номера стоявших автомобилей. Ментов не было. Подошёл к потрёпанному Форду и стукнул пальцем в стекло. Стекло медленно сползло. Сидящий за рулём мужчина спросил
– Какой?
Володька ответил – Бусовый. Это означало что он продаёт кусочки для изготовления бус.
– Сколько? – поднял бровь мужчина.
– Кило- был ответ.
– Покажи- попросил владелец Форда
.Володька достал прозрачный мешочек с янтарем. Мужчина посмотрел и неуверенно сказал
– 130 баксов.
– Цена сейчас 150 за кг- ответил бывший мичман- Берёшь? Мужчина кивнул головой.
– Взвесим? —спросил на всякий случай Володька. Водитель отрицательно махнул головой, он был в курсе неписанных законов янтарного рынка. Согласно этим законам, человек обманувший покупателя хоть на грамм, больше на рынок не допускался. А при попытке там появиться невзирая ни на что, его просто сдавали ментам. Так же и покупатель не имел права обмануть продавца при покупке. Обманувшего тоже сдавали. Все это было придумано не зря. Продажа – покупка происходила в считаные секунды – янтарь- деньги- и до свидания! Потому и редко кто попадался. Воронцов взял пачечку потрёпанных баксов и не считая, положил их во внутренний карман. Закон он знал не хуже покупателя. И вот что удивительно. За всё время существования этого янтарного рынка, никто никого и никогда не обманул. Невероятно, но факт. Значит можем… если захотим.
Приехав домой, Володька спрятал валюту в тайничок, устроенный под порогом входной двери. Мало ли что, времена теперь лихие. За рубль продадут, за трояк удавят. А тут дочь красавишна, как цветок в огороде, так и прёт… Скоро школу закончит, а институты нынче все платные. Потом замуж выдавать, тоже не баран чихнул. Воронцов никогда в жизни не давил на дочь, знал, что это бесполезно. Она, как и он, была Овном, со всеми вытекающими отсюда… Сашка родилась 27 марта, а он 18 апреля. Кстати, мать Сашкина, Наталья, тоже была Овном, только родилась 5 апреля. Так что семейка была ещё та… Володька вздохнул. Никто не знает, как он тосковал, по бросившей их Наталье. Есть такие однолюбы в жизни. Иногда сам себе задавал вопрос, а что сделал, если бы она вдруг вернулась. И – не находил ответа. А перед глазами вдруг вставал образ дочки. Как можно бросить своё дитя? Свою кровиночку? Вот и любил дочку всей нерастраченной любовью. Жизнь бы за неё отдал и порвал бы любого, посмевшего прикоснуться, обидеть… Знал, что сделает всё, что от него зависит, лишь бы счастлива была… Кстати о птичках, а ведь надо к Сергею Ивановичу съездить, давненько не бывал, с делами этими. А старик ждёт, скучает. Да и нет у него больше никого, кроме меня. Воронцов вдруг вспомнил историю их знакомства и вздохнул. Ведь не подойди он тогда к старику, ещё неизвестно, чем бы кончилось. А дело было так.
Как –