не все, а половина точно. – Палыч усмехнулся, не убрав трубки изо рта и окутавшись густым клубом дыма. – Думаю, ты ко мне не потрындеть о погоде зашел?
– Ваша правда. – Азамат улыбнулся в ответ. Оружейник ему нравился.
– Так ты садись вон там, пододвинь ящик. И говори, чего тебе, сталбыть, надо.
– Хорошо. Если по делу, так патронов бы к ружью, с картечью. И…
– Да погоди ты, милок, – дед бодро встал и тут же схватился за поясницу. – А, будь ты неладна, зараза проклятущая. Как стрельнет, так хоть вой. Так… сынок, а ну-ка, помоги. Давай сперва решим один вопрос, а там и дальше посмотрим, что к чему. Патроны, говоришь… Вон тот ящик давай сюда. Да нет, не тот, а деревянный, крашеный. Ага, молодец. Вот и спускай его сюда. Так…
Азамат осторожно спустился по шаткой стремянке, сняв с верха стеллажа ящик армейского образца, и поставил перед стариком. Внутри отыскалось необходимое.
– От, смотри, чего у меня есть. А?! Не, ты глянь, ручная работа, мастерская… – Палыч крутил в пальцах толстый цилиндр из латуни. – Сам делал, снаряжал, не, ты на-ка вот, посмотри!
Азамат взял патрон, провел пальцами по гладкому металлу, присмотрелся к донцу. Придраться оказалось не к чему, дело свое седой оружейник знал. В ящике насчиталось двадцать снаряженных «самоделок», осталось только определиться с ценой.
В рюкзаке, во внутреннем кармане, лежало несколько интересных вещей, которые Азамат рассчитывал обменять именно на боеприпасы. Посмотрел на дело рук Палыча, и невольно закралось сомнение: а сговорится ли? Кустарно, да, но ведь и перезаряжать можно, и куда надежнее хоть пластиковых, хоть картонных. С патронами-то беда, где их отыщешь много?
Покопавшись в заветном хранилище, таскаемом за спиной, он решился. Палыч, посасывая трубку, хитро прищурился, явно прикидывая размеры торга. И то верно, будь у Азамата самая ходовая валюта – автоматные «патрики», не стал бы рыться внутри потрепанного мешка, достал бы магазин, поторговался и отсчитал сколько надо. Стало быть, как ни крути, придется сейчас искать компромисс.
Уж чего только не довелось видеть коренному жителю бывшего города, инженеру по образованию, капитану по званию и мастеру-оружейнику по призванию за последнюю двадцатку лет! И поросят за ремонт куцего АКСУ, и связку дорогих и вроде как даром ненужных браслетов золота чистейшей 585-ой пробы, и… Да даже попытку всучить тощую замухрышку невнятного возраста с непонятными болячками за найденный и любовно восстановленный «Печенег».
Поросята прижились, дали потомство, даром что половина сожрала своих же собратьев. Золото Палыч тоже взял, уже зная о дантисте, перебравшемся в Чишмы. Ну а девчонка, отмытая и отстиранная с мылом, щелоком и порошком от педикулеза, стала ему и старухе и помощницей, и внучкой. Но сейчас, спустя двадцать лет с Войны, Азамат смог удивить Палыча.
На стол, зашуршав тонким пергаментом пакета, легла большая квадратная коробка. Азамат достал ее, аккуратно поставил перед Палычем. Тот странно кхекнул,