действиях, у мира в целом нет чего-то подобного. Без таких воспоминаний, которые бы нас воодушевляли, справится ли человечество, впервые за свою историю столкнувшись с вызовами, потенциально смертоносными для планеты?
Эта книга заканчивается эпилогом, где сопоставляются исследования семи государств и мира в целом с точки зрения упомянутого десятка факторов. Я пытаюсь ответить на вопрос, обязательно ли стране нужен кризис, чтобы стимулировать радикальные изменения. Понадобился шок от пожара в клубе «Коконат-гроув», чтобы случилась реформа психотерапии; отважатся ли государства на реформирование без такого шока? Также я обсуждаю, оказывают ли руководители и лидеры определяющее влияние на историю; намечаю направления будущих исследований и обозначаю те уроки, которые мы могли бы реально почерпнуть из изучения истории. Если люди – или хотя бы их лидеры – решат поразмыслить над минувшими кризисами, их понимание прошлого может помочь нам преодолеть нынешние и будущие кризисы.
Часть первая. Индивиды
Глава 1. Индивидуальные кризисы
Личный кризис. – Траектории. – Как справляться с кризисами. – Факторы, связанные с итогами. – Общенациональные кризисы
В двадцать один год я испытал самое сильное потрясение в своей профессиональной карьере. Я вырос в Бостоне и был старшим ребенком образованных родителей: мой отец-профессор преподавал в Гарварде, мать занималась лингвистикой, играла на пианино и учила детей; оба они поощряли мое стремление к знаниям. Я учился в отличной средней школе (Латинская школа Роксбери)[14], затем поступил в отличный колледж (Гарвардский колледж[15]). Я преуспевал в школе, был среди первых по всем учебным дисциплинам, выполнил и опубликовал еще студентом два лабораторных исследовательских проекта и окончил колледж с лучшими отметками среди сокурсников. По примеру своего отца-врача и опираясь на удачный и успешный опыт студенческих исследований, я решил получить докторскую степень по физиологии. В сентябре 1958 года я прибыл в аспирантуру английского университета Кембридж, считавшегося в ту пору мировым лидером в области изучения физиологии. Дополнительные преимущества переезда в Кембридж включали первую для меня возможность пожить вдали от дома, попутешествовать по Европе и поднатореть в иностранных языках (к тому времени я освоил уже шесть, но по книгам).
Учеба в Англии очень быстро показала, что мне придется гораздо труднее, чем было в Роксбери и Гарвардском колледже – или даже чем в студенческих изысканиях. Мой наставник в Кембридже (мы с ним делили лабораторию и офис) был отличным физиологом и изучал, как электрические угри порождают энергию. Он поручил мне фиксировать перемещения заряженных частиц (ионов натрия и калия) в электрогенерирующих мембранах угрей. Для этого потребовалось спроектировать необходимое оборудование. Увы, я никогда не умел хорошо работать руками. В школе я