старая! – выпучились глаза княжича. – А кисель тоже отравлен?
– Нет, просто на вкус – как помои. Старуха его из плесени варит.
– Фу-ты! Вот ведьма…
– Ладно, мойся дальше… и осторожнее там! – прорычал напоследок Яромир. – Не засыпай ни в коем случае! А если что – вопи погромче…
– Ладно…
– И это… подмышки вымыть не забудь. А то ты их давно уже не мыл…
– Ты-то откуда знаешь?! – обиделся Иван. – Чай, не провидец!
– Не провидец. Но и нос пока что не отвалился.
Оборотень растворился так же бесшумно, как и подкрался. Иван почесал в затылке, думая, что надо было сказать что-то еще… только вот что?..
Закончив париться, княжич, само собой, оставил в кадушках немного воды, а в углу – веник. Для банника – он тоже попариться любит, но моется только грязной водой, что стекла с людских тел. Пренебрегать этим обычаем не годится – баенна нечисть при случае много всякого вреда сделать может, с ней ухо держи востро…
Когда Иван, чистый и распаренный, вышел из байны в избу, Яга Ягишна возилась в стряпном куте. От печи вились ароматные дымки, в чугунке что-то аппетитно шкворчало, на столе громоздились чашки-плошки.
Сама старуха ничего есть не стала. Только уселась напротив Ивана и сверлила его глазами, провожая каждый проглоченный кусок. Впрочем, княжич не обращал внимания – знай наворачивал. Чай, с самого утра ничего не ел – живот уже начало подводить. На миг нахлынули угрызения совести – Иван вспомнил, что Яромир тоже с утра не ел… но эта мысль тут же отступила. И то сказать – кто ж ему мешает тоже в избу зайти? Сам и виноват, что голодный.
– Вот еще шанежка… – приговаривала яга, – а вот ватрушечки… сбитень с медом… взвар клюквенный… квасок кленовый… кисель сладенький…
– Не, не, не! – отказался от киселя Иван. – Прости, бабушка, кисель не люблю с детства.
– Что ж так? Не обижай бабушку! Не хочешь киселя, так вот бражки выпей – сама варила, сама настаивала… Чисто изюм заморский!
– Да нет, бабушка, благодарствую…
– Нехорошо от угошшенья отказываться… – злобненько загорелись глаза бабуси.
Иван посмотрел на постукивающие по столу пальцы, кривую ухмылку старой ведьмы… смущенно утер нос рукавом и поднес чару к губам. Баба-яга проводила это движение торжествующим взглядом… Иван сделал первый глоток… и вскрикнул:
– Ой, что это там?!
– Где, где?! – обернулась Яга Ягишна.
Разумеется, в углу за печкой, куда показывал Иван, ничего не было. Но пока старуха туда таращилась, силясь разглядеть что-нибудь подслеповатыми глазками, княжич успел выплеснуть отраву под лавку.
– Увидел что?.. – подозрительно повернулась обратно ведьма. – Не домовой ли?..
– Да может и домовой… – пожал плечами Иван. – Так, промелькнуло что-то…
– Показалось, может?..
– Может и показалось… Ух, скусная у тебя бражка, бабушка!.. только в сон что-то