из всех людей на ней именно в Йоханесса он врезался с особенной силой. Паренёк взвизгнул, натянул на уши шляпку цвета золы, сжал её поля обеими руками и бросился вперёд, подальше от этого дьявольского места.
А впереди были страшные люди с демоническими улыбками, крики и визги, которых мальчик предпочёл бы никогда не слышать, даже если бы ему предложили взамен на это оглохнуть. Он просто бежал вперёд на своих коротеньких ножках, пытаясь найти местечко в этом месте, чтобы хотя бы на минутку спрятаться от всего этого кошмара, чтобы вспомнить тёплые объятия матери и притвориться, что всё в порядке.
Кажется, Йоханесс бежал целую вечность, закрыв лицо двумя ладошками, только сквозь просветы между пальцами распознавая дорогу. Он словно летел по воздуху, ощущая второе открывшееся дыхание и наплевав на усталость. Но в один момент всё закончилось, вся энергия была потрачена, поэтому Ольсен, зацепившись ногой о какой-то камешек, упал в грязь. Он пролежал на земле минут десять, мечтая остаться на этом месте до самого конца. Но что-то всётаки заставило Йенса встать на ноги, отряхнуться и оглядеться. Мальчик оказался в окружении высоких сосен и елей. За спиной была каменная дорога, а перед ним – зелёная неизвестность. Йоханесс тяжело вздохнул и двинулся вперёд, совершенно не понимая, куда и зачем он теперь идёт.
Спустя время начало темнеть, причём явно и стремительно, а мальчик уже понял, что основательно потерялся. Кажется, ёлки и сосны окружили его со всех сторон, лес стал бесконечным, а поэтому найти выход или вход было уже невозможно. Йоханесс застрял в этом крайне неприятном месте. Отовсюду доносились странные пугающие звуки, будто бы крики каких-то жутких существ, исчадий ада, потому что ни животные, ни люди не могли кричать подобным образом. Он дрожал и пытался на ощупь проложить себе хоть какую-то дорогу, чтобы не стоять на месте, потому что остановка незамедлительно привела бы ко сну от жуткой усталости, а сон, несомненно, – к смерти.
Но ноги уже стали ватными, руки – ледяными, а голова – тяжёлой. Йенс остановился возле рябины с ярко-красными гроздьями ягод. Удивительно, но в этом мерзком лесу это дерево стало своего рода фонариком. От плодов исходил резкий свет, но мальчик слишком устал, чтобы размышлять об этом, поэтому он просто стоял рядышком, обнимая руками тонкий ствол. Наконец, лес погрузился в полную тишину: никаких звуков, никаких шорохов. Йоханесс начал понимать, что засыпает, но сладкую негу прервал отчаянный рык где-то совсем рядом. Мальчик резко проснулся и обернулся: из кустов на ребёнка смотрело два кислотно-жёлтых глаза, обезумевших от голода.
Йенс резко подорвался с места и бросился прочь, отчаянная крича, но уже не мечтая, что откуда-нибудь появится помощь. Теперь его дни сочтены. Ему предстоит умереть здесь, в тёмном лесу, вдали от матери, которую мальчик очень любил, пускай и ссорился с ней постоянно. Перед глазами встал образ невысокой женщины с учебником физики в руках, которая с доброй улыбкой рассказывала своему сыну о дальних звездах, о необъяснимых явлениях.