пора, – сказала она и встала из-за стола. – Спасибо за угощение.
Евдокия вышла в сени проводить подругу.
– Порфирий-то знает о твоем интересном положении? – участливо спросила Дарья.
– А зачем ему сейчас об этом знать? – на вопрос вопросом ответила Евдокия. – Когда придет время – сам все увидит и поймет. Он у меня смышленый… К тому же сам ребеночка очень хочет. Сколько лет об этом мечтает! Часто говорил: «Хочу свое умение и страсть по банному делу сыну передать по наследству».
Дарья обняла и поцеловала подругу.
– Дай-то Бог! Может все это и к лучшему. Смелая ты у меня, подруга…
– Заходи в гости почаще, – прощаясь, помахала рукой Евдокия.
– Спасибо, постараюсь.
Дарья тоже махнула ей рукой.
После празднования непосредственно самой Пасхи Христовой народ продолжал гулять всю Светлую Седмицу: старшее поколение под колокольный звон чинно посещали церкви, храмы и монастыри; девушки водили хороводы с песнями и плясками; юноши по вечерам устраивали веселые игрища с разведением костров.
Семь праздничных дней пролетели быстро, как один день… Впереди весна, лето, осень – самое время для активной работы, рыбалки и охоты. «Гуляй, да дело не забывай» – напутствовали старики молодежь.
Однажды утром в доме купца Афанасия Старостина появился приказчик Фома Филиппов.
– Данила милостиво просит Вас почтить своим присутствием спуск на воду построенного нами судна, – снимая шапку и кланяясь в пояс, сказал он воеводе Хватову.
– Буду, – кивнул головой Алексей Васильевич, подтвердив свое согласие посетить верфь. – Передай мое почтение своему хозяину.
За полчаса до спуска судна на воду воевода уже сидел в конторе Данилы. Там же, медленно потягивая из серебряного кубка хмельной квас, сидел и старший Старостин. Он налил квасу и воеводе.
– С почином, Алексей Васильевич, – ударив его кубок своим, весело сказал купец. – Как говорят: «Лиха беда начало, а там уж близок и конец».
– Твоими устами, да мед пить, – в тон ему произнес Алексей Васильевич.
– Народ доволен, – продолжал Афанасий Петрович. – На моей памяти такого одноразового крупного заказа – две ладьи и три коча – ещё не было. Мастеровые решили отметить это дело и назвать первый спущенный на воду коч в честь Вас.
– Пока моих заслуг в этом деле мало, – заявил воевода. – Но, если народ так решил, перчить не стану.
– Вот и славно! – крикнул купец. – Данила и мастеровые будут весьма рады.
Когда воевода с купцом вышли из конторы, то увидели большую толпу мастеровых людей, одетых по-праздничному. Многие были в красных атласных рубахах и черных суконных утеплённых зипунах. Некоторые были в белых и черных овчинных полушубках.
У кормы судна на стапелях с топором в руках стоял кормщик Антон Слетков. Данила попросил воеводу дать команду на спуск судна. Алексей Васильевич подошел ближе к кормщику, решительно взмахнул рукой и крикнул:
– Пошел!
Антон привычным движением, с плеча, рубанул топором по толстому пеньковому