заметила:
– Везёт же некоторым.
– О чём ты? – не поняла она.
– Будто не знаешь. Димка с четвёртого класса в тебя влюблён и выпендривается, чтобы ты обратила внимание!
– Я? Ему нравлюсь? – Надя покраснела.
– Да ладно тебе. Вся школа знает. Я сама слышала на перемене, как ребята над ним смеются: «Что, Димка, опять к директору на ковёр, а Менька твоя даже глазом не повела?!» Поняла? Твоя Менька! А ты дурочку из себя строишь?
Надя представила одноклассников, они могут шутить жестоко, и ей стало жалко Диму. Она порывалась сказать ему: «Если из-за меня, то не надо», – но не решалась, и вот, пожалуйста, такая возможность появилась. Но слов не было.
Первым молчание нарушил Дима:
– Ольга – девчонка нормальная. Не знаю, что с ней сегодня. Не обижайся на неё.
Надя не ответила, замолчал и Дима. Так они дошли до дома Надежды.
– Домой что-то не хочется, погуляем ещё.
Дима незаметно посмотрел на часы, почти девять. Мама ругаться будет… но он послушно пошёл следом за девушкой.
– Дим, я хочу тебя попросить, – начала Надя, – если ты из-за меня, ну, всякие штучки выкидываешь, журнал выкрал и тому подобное, не надо. Я к тебе, – она некоторое время молчала, – хорошо отношусь.
Она взяла его за руку, остановилась и доверчиво посмотрела на него. Было темно, и он почти не видел выражения её лица, но по интонации голоса понял: она говорит правду.
– Не буду, – твёрдо сказал он и крепко сжал её ладонь.
По ночному городу они бродили долго, говорили обо всём: школе, общих друзьях, приближающихся экзаменах, куда поступать.
– В институт не пойду, в техникум, – деловито сказал Дима. – Железнодорожный. Только боюсь, не поступлю. Придётся осенью в армию идти.
– В армию?! – Надя остановилась, а Димка обрадовался её неподдельному волнению.
– Ага. В детстве много болел, и меня отдали в школу почти в восемь лет. В октябре восемнадцать стукнет. Батя говорит – каждый настоящий мужчина должен отслужить положенные два года или три на морфлоте. Он старшему брату тоже так говорил, а ещё: армия школа жизни для мужика. Брат уходил пацаном, вернулся взрослым мужчиной. Я его не сразу узнал. В армию обязательно, иначе нельзя, – убедительно сказал он и нерешительно спросил: – Ты на проводы придёшь?
– Приду, – ответила Надя, – если пригласишь.
– Да ты что? – Дима готов был закричать: «Чтобы я не позвал тебя перед такой длительной разлукой?», но лишь сказал: – Обязательно приглашу. Можно я буду писать тебе?
– Конечно. Я буду ждать тебя из армии, – неожиданно для себя сказала Надя.
– Правда?! – Димкино сердце застучало быстро-быстро.
Когда Людмила Алексеевна встретила дочь у порога и с упрёком начала выговаривать:
– Ты где была? Я вся извелась, –
Надя спокойно ответила:
– Гуляла. Тебе можно. И мне тоже.
Димку наказали, и две недели его путь был дом – школа, школа – дом, но он был счастлив.
Менька!