от них отмахнуться.
– Ёклмн! Как же я встану потом? – хохотала я, представляя себе эту картинку.
Сиротин щёлкал не переставая, и я крикнула:
– Подожди, я ещё позицию не заняла!
Но позиция моя была очень шаткая, так как от смеха я не могла удерживать равновесие, чтобы сесть красиво. В поисках баланса я обхватила себя руками за плечи.
– Давай!
С берега доносился гогот, переходящий в похрюкивание. Я бы и сама с удовольствием согнулась от хохота пополам, но не хотелось бы оказаться по колено, а может, и по пояс в болотной воде. Попозировав, сидя на корточках, я уже собиралась вставать, когда Сиротин огласил новое задание:
– Теперь садись!
– Я сижу, – проблеяла я.
– На задницу садись!
Димка уже прыгал вокруг Сергея, дрыгая от смеха ногами и размахивая руками, Полина утирала слёзы, а я думала: «Гады комары!» Собрав решимость в кулак, я села, сразу почувствовав, как намокают джинсы от сырого мха.
– Ну, твою же дивизию! – посетовала я, стараясь при этом придать грустно-задумчиво-романтическое выражение своему лицу, чтобы соответствовать оригиналу шедевра. Сиротин, толкнув Карасёву в бок, скомандовал:
– Давай, ты тоже лезь!
Поля всё ещё смеялась, но покорно направилась к бревну, рассуждая на ходу:
– Так у Васнецова одна Алёнушка, мы уже Нинку сняли…
– Не спорить! Авторские права на фотосессию у меня! – Сергей вошёл в роль.
– Осторожно! – заорала я, почувствовав, как бревно закачалось под Полиной. – И поворачивайся сразу к нему лицом! – напомнила я.
Подруга медленно двигалась ко мне и, добравшись довольно быстро, опустилась рядом.
– Как ты тут сидишь? Здесь же мокро, – она сморщила нос. – И комары просто звери!
– Искусство требует! – вздохнула я.
– Модели! Замерли! – скомандовал режиссёр-оператор, продолжая делать снимки.
Мы с Полей дружно загрустили, глянули на воду и качнулись на бревне.
– Карасёва, как мы вставать будем? – тихо спросила я.
– Поползём, если что, – ответила она, поворачивая голову в другую сторону, как того требовал Сиротин.
Наконец, сняв нас со всех ракурсов, Сергей сообщил, что мы можем выбираться. Поля предприняла попытку подняться, опершись одной рукой о бревно, другой о моё плечо. Потихоньку встав на корточки, она наконец выпрямилась, но тут же одна нога соскользнула, и Полина упала на колени.
– Ползи обратно! – орал Димка, задыхаясь от смеха.
Я тряслась от хохота и с ужасом представляла, как поползу сама. Карасёва пятилась, периодически останавливаясь, чтобы просмеяться, и, добравшись до конца бревна, ухватилась за кусты и выпрямилась. Я оглянулась, заметила, что за моей спиной тоже торчит какой-то кустик, и, обрадовавшись как родному, протянула к нему руки. Растеньице было хиленькое, но достаточно крепкое, чтобы я, перебирая ветку за веткой, смогла встать. Выпрямившись во весь рост, гордая собой, я двинулась в обратном направлении, думая только