В жизни Иванов не встречала. Дмитриев знаю, Демьян тоже в садике в одной со мной группе бегал, даже с настоящим Бобой общалась, но чтоб так…
На лице моей новой знакомой читалось неподдельное изумление и интерес.
– Абсолютно! – подтвердил я. – А можно и Киром звать.
– Почему? Кир – это же, вроде как, Кирилл.
– Потому что Киселев Иван Романович, если по документам…
– Звучит вполне серьезно, – согласилась со мной Дара. – Значит, тогда ты будешь для меня Киром. Так прикольнее.
Глава 5
ДЦО «Лагуна Север», «ЮПИ» и Птичкина Света
Психология – это не сила, у которой, как полагается любой силе, у неё есть две стороны: темная и светлая, а оружие. Возьмите обоюдоострый меч и осмотрите его. В бою не имеет значение, какой кромкой вы будете наносить свой удар. Главное, чтобы дело, за которое вы рубитесь, было правым. Приёмы психоломки можно использовать для того, чтобы предотвратить теракт, а вот приёмы психокоррекции запросто могут внушить, что чёрное – это белое.
Кто-кто, а Юлия Парисовна эту истину знала прекрасно. Настолько хорошо, насколько она была уверена в своей правоте и непогрешимости. Вслед графом Толстым, (тем, кого назвали при рождении Львом), она возвела на пьедестал мировых ценностей пресловутую «слезинку ребёнка», в её самой радикальной трактовке.
Быть умным и интересоваться, скажем, физикой, как считала в своих «трудах» Инфлюрайтер, и для ребенка хорошо и для родителей правильно, но… ровно до того момента, пока речь не зашла об оценках. «ЮПИ» прекрасно помнила, что во времена её детства за двойку папы могли и ремешком своих чад отходить, а после этого нагло заявить, что это сделано для прибавления ума. Ещё страшнее для психики ребенка по её «экспертному» мнению становилось участие в олимпиадах. Ведь после их окончания лишь победителям будет весело, но кто… кто кроме неё задумается над тем, как расстроятся проигравшие, сколько напрасных слёз они прольют.
Вот потому-то во имя и во благо эту песню надо было срочно прекращать. Об этом Инфлюрайтер и вещала на каждом ток-шоу, в которых ей доводилось выступать в качестве эксперта. Вещала со страстностью Цензора Катора: «Carthago delenda est2…», вернее, «Ceterum censeo, Olympia debet cassari3…». Но ещё большую активность она проявляла в противостоянии совершенно естественным устремлениям детей: «Быстрее! Выше! Сильнее!». Ведь есть такие дети, которые, скажем, не умеют плавать или боятся прыгнуть с вышки в воду. Значит, в глазах своих товарищей они могут стать предметом для насмешек, чего допускать было нельзя.
В её детстве, пришедшимся на существование СССР, с подобными страхами никто бы и не подумал бы бежать к психологу. Ребёнок вслед за товарищами рано или поздно сам прыгнул бы в воду, как Дениска Кораблев в известном рассказе, или научился бы плавать… Но это простое действие, согласно всем законам современных рыночных отношений, лишало бы таких психоолухов, как Юлия Парисовна дармовой кормушки в виде денег,