надо мной? Задолжала мне свыше двух штук баксов, но при этом у тебя хватает бабла на роскошный отдых! Как прикажешь это понимать?
– Я еду не на свои деньги, – ответила Эллисон. – Мне их дала мама.
– Прости, но не вижу разницы.
– Я пока не накопила достаточно из своей зарплаты, чтобы рассчитаться с тобой. Но я это непременно сделаю. А эти деньги мама прислала специально, чтобы я могла отдохнуть.
Для Эллисон все выглядело вполне логично. Но Кортни… Она порой так туго соображала! Даже трудно поверить, что работает в сфере финансов. Ведь достаточно немного напрячь мозги, чтобы понять.
– Я тебе не верю, – заявила Кортни. – Не верю ни одному твоему слову!
– Мне очень нужна эта поездка, – увещевала Эллисон. – Ты сама где только не успела побывать за последние три года. Летала в Мюнхен, помнишь? А потом прокатилась по Мексике. Да, и еще был Лондон, верно? Пяти месяцев не прошло, как ты вернулась оттуда. А я? Где все это время проторчала я?
– Какое отношение мои путешествия имеют к твоему долгу?
– Просто несправедливо, что ты имеешь возможность видеть мир, а я нет. Невероятно, до чего тебе не хватает иногда элементарной чуткости! Но мне пора. Мой самолет вылетает через три часа.
Пока Эллисон находилась на Барбадосе, Кортни буквально засыпала ее текстовыми сообщениями и электронными письмами, не уставая называть эгоистичной, эгоцентричной и самовлюбленной тварью. Она чуть не отравила ей отдых, потому что мобильный телефон Эллисон поминутно издавал звонки и прочие звуковые сигналы.
Но все равно поездка получилась чудесной.
Когда же Эллисон вернулась, Кортни с порога заявила, что собирается выставить ее из квартиры. Но Эллисон, во-первых, напомнила ей, что сделать это не так легко, поскольку договор об аренде подписали они обе. А во-вторых, устроила целое представление на тему, что она скоро погасит свой долг перед ней, еще раз попросит денег у матери, придумает такую душещипательную историю, перед которой сердце матери дрогнет, и уже через неделю в почтовом ящике будет лежать присланный ею чек.
С тех прошла неделя. И вероятность, что чек пришел сегодня, равна нулю по той простой причине, что Эллисон даже не звонила маме с просьбой о деньгах. Она считала, что рано снова беспокоить мать после той истории с зубом. По ее прикидкам, даже если удастся изобрести подобную ловкую ложь, как в прошлый раз, ей нужно будет выждать неделю-другую.
Может, наплести что-нибудь о клопах? Сама мысль о них наводит на всех панику. Эллисон сообщит матери, будто в ее доме завелись клопы, что им с Кортни предложили перебраться в гостиницу, пока люди из санитарного управления будут обрабатывать здание специальными химикатами, убивающими этих мелких чудовищ. А еще Эллисон велели сжечь всю свою одежду, поскольку насекомые могли притаиться в ее складках, и теперь ей придется купить новые тряпки.
Между тем мать Эллисон как раз сама посылала ей через компьютер страшные истории о клопах, которые попадаются ей на глаза. Так что выдумка лишь подогреет