чем ты?!
– Ты любила мужчину? – повторила Ратна и, испугавшись, что позволила себе слишком многое, добавила: – Своего мужа?
– Господина? Я уважала его, как и принято, но… что такое любовь?
Ратна вспомнила древний как мир восторг от слияния душ и тел, порождавший нечто более сильное, чем совесть и здравый смысл.
Вероятно, в супружеской жизни Соны не было ни радости, ни глубины, а ее поведение объяснялось вовсе не скорбью по умершему супругу – она всего лишь следовала обычаям. И вместе с тем она тоже осмелилась нарушить запрет: под ее циновкой была спрятана книга.
Ратне было приятно, что отныне их, брахманку и шудру, соединяет некая тайна, хотя сама Сона наверняка не придавала этому особого значения.
Ратна сочла возможным и даже нужным еще раз поблагодарить юношу. После этого случая они всегда здоровались и иногда болтали, хотя это и было запрещено.
– Как тебя зовут? – как-то спросил он.
– Ратна. А вас?
– Обращайся ко мне запросто, я не сахиб[27]. Меня зовут Арун, и ты можешь обращаться ко мне Арун-бхаи[28].
Арун – «красота восходящего солнца!» Его имя как нельзя лучше подходило к его внешности. Ратне хотелось верить, что душа юноши тоже светла и чиста.
– Разве это возможно? Я вдова, и нас все презирают! – с некоторым вызовом произнесла девушка.
Он задумался.
– Прежде я относился к вам, как и все другие индийцы. Но потом услышал, что говорят об этом белые. Они не всегда неправы. Вы не должны страдать только из-за того, что ваши мужья умерли раньше вас!
Ратна опустила голову.
Я шудра, и меня не испугаешь лишениями. Я могу питаться хоть каньджи[29]. Я мучаюсь, оттого что меня разлучили с дочерью.
– У тебя есть дочь?!
Арун выглядел потрясенным до глубины души.
– Да. Ее взял к себе старший сын моего покойного мужа.
– Как можно отнимать у женщины ребенка!
Они помолчали, глядя на тихие воды Ганга, великую колыбель жизни, реку, на берегах которой границы, отделяющие мир живых от мира мертвых, стираются и теряют свой смысл. Потом Ратна промолвила:
– Не будем об этом. Лучше скажи, у тебя есть семья?
– Родители, братья и сестры. Они живут не здесь. Я тоже не из этого города. Я пришел в Варанаси в поисках лучшей доли.
– Ты нашел ее?
– Как сказать? Я могу отсылать родным достаточно денег, чтобы они не нуждались. Мои сестры могут выйти замуж, потому что теперь у них есть приданое.
Ратна чувствовала, что Арун не хочет говорить о себе. Девушка не могла отделаться от подозрения, что за блистательным ореолом, окружавшим этого юношу, скрывается некая тайна, причем не очень красивая.
А еще она догадывалась, что он вспоминает Сону. Когда он впервые ее увидел, его изумленный и просветленный взгляд сказал довольно много.
Как-то раз он и в самом деле спросил о ней:
– Как поживает твоя подруга? Почему она не приходит на берег?
– Мы не подруги, потому что она