начинает?
– Начинаю я. И, извините, я уже задал вопрос, так что придется нам слегка отступить от правил. Считайте, что вы выбрали «правду». Итак, вы любили Морган?
Вечерский стиснул зубы. Ну конечно. Весь спектакль Бессмертный затеял ради того, чтобы удовлетворить свое поганое любопытство. Он ведь не привык слышать «нет», этот избалованный сукин сын, называющий себя Дорианом.
Их с Самантой познакомил генерал Грегори Амершам, вездесущий Амершам, Генерал Куда-ни-Плюнь Амершам. Вечерский очень легко мог представить, как почти сотню лет назад на его бывшей родине такие вот Амершамы (хотя, возможно, звали их Воробьевыми или Синицыными) опекали закрытые шарашки. Покровители наук. Того по головке погладят, тому погрозят пальчиком, глядишь, вот и испекли атомную бомбу… Этот Амершам был рослый, с лошадиным лицом и улыбкой голливудской звезды.
– Вы оба рыжие, – заявил генерал, покровительственно скалясь. – Значит, сойдетесь. Но ты, Алекс, бойся этой женщины. Не женщина – огонь.
Женщина-огонь глядела на Вечерского огромными карими глазами. Вот странно – лицо у нее жесткое и даже надменное, а глаза мягкие, бархатные глаза. Рукопожатие по-мужски крепкое. Алекс попытался заглянуть в карие очи поглубже и понял, что они обманчивы. Поверхность расступилась, но лишь до определенной глубины, а за ней – кремень, скала. Саманта Морган улыбнулась холодной приветливой улыбкой и сказала:
– Вы, наверное, хотите осмотреть вашу будущую лабораторию.
Генерал полюбовался выражением лица своего подопечного и радостно заржал.
Алекс всегда был робок с женщинами, но Саманту – он уже мысленно называл ее Сэмми – пригласил на ужин в тот же вечер.
– Отлично, – ответила она, тряхнув рыжей гривой. – Я как раз собиралась предложить вам то же самое. У нас традиция – угощать в ресторане всех новичков. Вы какую кухню предпочитаете – индийскую, тайскую? Или вашу, русскую? Я знаю отличное место на Кингс-стрит… – Должно быть, женщина заметила в глазах Вечерского тень разочарования, потому что улыбка ее смягчилась. – Алекс. У вас в резюме так и написано: Алекс. Это Александр или Алексей?
– Александр.
– Ах да, конечно. Алексей – это Льоша, Альоша.
От этого нежного «Льоша» в груди Вечерского дрогнуло, и он подумал, что между ними обязательно что-то будет – не сегодня, так завтра.
После ужина как-то случайно оказалось, что уже все разъехались и только они сидят за столиком и обсуждают интереснейшую тему: является ли способность узнавать свое отражение в зеркале признаком сознания. Морган считала, что да и что дельфины, шимпанзе, гориллы и слоны не менее разумны, чем люди. У правого уголка ее рта осталось пятно карри, и Вечерский, потянувшись через стол, аккуратно стер пятно салфеткой. Затем они поспорили, кто будет оплачивать счет, скинулись поровну и вышли из ресторана. Был вечер. Тиха была бостонская улочка, застроенная кирпичными особняками, тихи и неподвижны канадские клены и разгорающиеся над ними звезды. Фирма предоставляла Вечерскому