что ты так удивилась? Я делаю подарок бухгалтеру Надежде Федоровне. Она сказала, что одна побаивается ехать. Возраст все-таки. Перебирали все кандидатуры, остановились на твоей персоне.
Итак, я была осчастливлена за компанию со строгим главбухом. Директор приказал, и мы послушно паковали чемоданы.
Путешествовать с женщиной, которая годится тебе в бабушки, да еще и очень своенравна, мягко говоря, не так-то просто. Кстати, ее так и звали за глаза на работе – «бабушка». Однако стоял апрель, а весной как-то особенно верится, что жизнь прекрасна. Мои домочадцы подбадривали меня, предвкушая импортные подарки и яркие впечатления новоявленного туриста, и я отправилась в дальний путь с легкой душой.
Поездку оформляла московская фирма «Академтур» – пионер российского туристического бизнеса. Благодаря сотрудникам этой конторы в наших новеньких загранпаспортах появились красивые оттиски, называемые визами. Менеджеры «Академтура» заверили, что по прилету нас встретит блондинка с большой табличкой, на которой будут крупно начертаны наши фамилии. Все остальные директивы мы получим от нее. Мы поверили ясноглазым девушкам на слово. Ведь людям надо доверять. Иначе очень трудно жить.
Я и бабушка легко перенесли полет, отменно отобедали на борту авиалайнера и мягко приземлились в берлинском аэропорту Schönefeld.
Вышли, осмотрелись. Ни блондинки, ни таблички. Переглянулись, потоптались. Решили ждать.
Остальные прибывшие граждане как-то быстро и деловито рассосались – кто куда. Зал прилета очень быстро опустел. Мы остались в царстве сияющей чистоты и гулкой тишины. В тщательно промытые обзорные окна виднелась панорама окрестностей. Зеленели лужайки, голубело небо. Апрельское солнце баловалось зайчиками. Мы жмурились и удивленно озирались. Все бы ничего, но чувство неприкаянности мешало наслаждаться окружающим благолепием.
Минуло минут сорок. По спине побежал влажный холодок испуга, хотя в помещении было тепло, светло и сухо. Наше состояние можно было назвать безмолвной паникой. Языка мы не знали. Куда следовать – не знали. Контактными данными не располагали. Что вообще делать – не представляли. Из документов имелись паспорта и авиабилеты с датой вылета через десять дней. Так что в тот момент обратного хода у нас не было. Вот мы и стояли, как скорбные изваяния, как монумент туристической беспечности.
Единственным человеком, который искренне заинтересовался нами, оказался блюститель порядка. Он уверенно и неторопливо направился к нам, четко печатая каждый шаг. На лице полисмена играла недобрая официальная улыбочка. Мы взирали на немца в отутюженной форме завороженно, как затравленные кролики на всемогущего удава, и лихорадочно соображали, что отвечать на его вопросы.
И вдруг свершилось чудо! Наперерез полисмену к нам бросилась худощавая светловолосая женщина.
– Я Нина Шюц! – выкрикнула она по-русски. – А вы Теплякова и Гарнец? Туристки из Москвы?
Русские фразы оказались той палочкой-выручалочкой, которая расколдовала нас. Из испуганных кроликов мы опять