дней вперед. Цена топлива, которое будет истрачено на его отвод с места вероятной аварии, невысока в сравнении с доходами от торговли, а вот потерю лица возместить очень трудно. Такого скопления кораблей у Окраины Неба никогда не бывало, но даже там ходили слухи о схватках между командами из-за дефицитных парковочных мест или из-за нарушения каких-то обычаев торговцев. Многие ошибочно считали ультра однородной субкультурой. На самом деле они так же делились на фракции, ненавидящие друг друга, как любая другая человеческая раса.
Шаттл подходил к кораблю Вольевой.
Как и все субсветовики, он отличался невероятной обтекаемостью корпуса. Ведь космос близок к абсолютному вакууму только с точки зрения объекта, движущегося на малых скоростях. А движение со скоростью, близкой к световой, сродни прорыву через бескрайнюю атмосферную бурю. Вот почему субсветовики были похожи на клинки – узкие, заостренные на конце; пара двигателей работы сочленителей на лонжеронах придавала корме сходство с изящной рукоятью. Одетые в ледяной панцирь, корабли слепили бриллиантовым блеском.
Шаттл на тихом ходу обошел корабль Вольевой. Это все равно что лететь над городом – настолько он был огромен. В корпусе открылись лепестковые ворота ярко освещенного ангара. Подчиняясь легким прикосновениям женских пальцев к клавиатуре, шаттл вошел туда, и Хоури услышала глухие щелчки соединений – кораблик закреплялся в своем гнезде.
Вольева первой освободилась от ремней безопасности.
– Пройдем на борт? – спросила она, но в голосе не было той вежливости, которую ожидала Хоури.
Выплыв из шаттла при нулевой гравитации, они оказались в одном из самых больших помещений корабля. В конце коридора, выходившего из ангара, Хоури увидела странное сооружение из многих неподвижных и вращающихся деталей.
Ее уже подташнивало, но она решила, что нипочем не даст Вольевой это заметить.
– Прежде чем мы двинемся дальше, – сказала ультра, – хочу познакомить вас с одним человеком.
Она бросила взгляд за плечо Хоури – в коридор, ведущий к ангару. Оттуда доносились шорохи, будто кто-то лез, хватаясь за тянущуюся по стене скобяную лестницу. Это значило, что на борту шаттла прилетел еще кто-то.
Что-то тут не так.
Вольева явно не старалась произвести благоприятное впечатление на будущего товарища по команде. Похоже, ей безразлично, что может подумать Хоури о ней, как будто вся эта история с наймом больше не имеет ни малейшего значения.
Хоури оглянулась и увидела комусо, который сидел с ними в лифте. Его лицо пряталось под традиционным плетеным шлемом, свою сякухати он держал под мышкой.
Хоури что-то хотела сказать, но Вольева прервала:
– Приветствую вас на борту «Ностальгии по бесконечности», Ана Хоури. Вы только что стали нашим стажером-артиллеристом. – Она кивнула комусо. – Сделайте мне одолжение, триумвир.
– Какое?
– Отправьте ее в нокаут, пока она не попыталась кого-нибудь убить.
Последнее, что увидела Хоури, был золот