что строго запретил Заратуштра.
Обе стороны перед битвой взывали к помощи богов, принося в жертву тысячи голов скота. О победе Ардвисуру молили и Виштаспа со своим братом Заривари, и Арджадаспа со своим братом, богатырём Вандарманишем. На стороне Арджадаспы сражались также другой его брат Хумаяка и ещё четыре вождя – Тантриявант, Спинджаурушка, Даршиника и Пэшана. Возможно, некоторые из них – не хьяоны, а недовольные реформами Заратуштры иранцы. Но Ардвисура, Дрваспа и Аши, которых призывал на помощь иранский царь, склонили удачу на его сторону. В сражении Виштаспа и Заривари одержали верх, разгромив всех врагов.
Заривари, или Зарер, – один из известных в Иране эпических героев. О его подвигах и героической смерти в бою с Арджадаспой за зороастрийскую веру повествует эпическая поэма «Ядгар-и-Зареран». Впрочем, есть все основания сомневаться в том, что такая версия судьбы героя была изначальной. Судя по Авесте, Заривари отпраздновал победу над врагом вместе с братом. Затем Виштаспа обратил разгромленных кочевников к «благому закону» зороастризма. Вероятно, после этого победитель Заривари стал правителем какой-то части Турана. Благодаря этому он сохранился в исторической памяти центральноазиатских племён, заслоняя даже своего брата.
В IV в. до н. э. придворный Александра Македонского Харес записал в Средней Азии предание о братьях Виштаспе (Гистаспе) и Заривари (Зариадре). Согласно этой легенде, Виштаспа правил Ираном («Мидией и нижней страной»), а Заривари «областью, лежащею выше Каспийских ворот до Танаиса». Что имели в виду под «Танаисом» информаторы Хареса, неясно. Известно, что воины Александра принимали за Дон Сырдарью, а местные жители поддерживали в них это заблуждение. Но понятно, что речь о туранских областях к северу от Ирана. Интересно то, что в этом среднеазиатском предании праведная царица Хутаоса, жена Виштаспы, первая принявшая Заратуштру, становится женой Заривари. Более того, ей (Харес передаёт её имя как «Одатида») приписывается туранское происхождение. Она якобы была дочерью царя независимого племени маратов Омарта, обитавшего за Танаисом. Ни такое племя, ни такой царь из других источников неизвестны. Однако, по свидетельству Хареса, романтическая история любви и брака царственной четы «пользуется известностью у населяющих Азию варваров и ставится очень высоко; миф этот изображается на картинах в святилищах и дворцах, а также и в частных домах; и своим дочерям многие из династов дают имя Одатиды».
Этот образец поэтичного сказания, столь не похожего на строгие родословные мифы и воинский эпос, но передававшегося азиатскими сородичами скифов об их общем прошлом, имеет смысл привести здесь. «Одатида, – повествует Харес, – влюбилась в Зариадра, видя его во сне, и что последним овладела такая же страсть к ней. Итак, они постоянно томились желанием в отношении друг друга вследствие полученного во сне представления. Была же Одатида красивейшей из женщин по всей Азии, да и Зариадр был красив. Когда