не любит, чтобы смотрели, как рисует.
Его картины я отлично помню. Может быть, они и не были так хороши, как мне тогда казалось, но я ими восхищался. Особенно мне нравились пейзажи – виды окрестностей нашего села. Я их подолгу рассматривал. И мне очень хотелось научиться рисовать маслом.
Я говорил отцу:
– Ты ведь обещал, тату, что Малышок меня поучит.
– Он скажет, когда можно будет. Хворает сейчас. Сходи, сам узнай…
Но я так и не отважился пойти к нему: он внушал мне какую-то робость. Эту робость я испытывал и при встречах с другим мастером, только по рыболовной части, – стариком по прозвищу Каплун. Он жил все лето в сарайчике на берегу озера Вспольного. У него были свои лодка и сети. К нему из Шостки часто приезжали охотники и рыболовы. Он не любил рыбачить, когда на него смотрели, и шугал ребят. Мы всегда обходили «Каплунов бережок» – место, где обычно сидел старый рыбак.
Малышок умер, когда я перешел в пятую группу. Так и не удалось мне поучиться у него. Долго вспоминал я художника-самоучку.
Рисование выработало у меня глазомер, зрительную память, наблюдательность. И эти качества пригодились мне, когда я стал летчиком.
10. В классе
Группа у нас была дисциплинированная и дружная. Мы вместе и работали и учили уроки. Ссорились редко. Но был у нас один озорной хлопец – Сергей. Я его невзлюбил за то, что он поддразнивал, обижал горбунка Ивася, доводил до слез. Мне это не нравилось. Частенько у нас с Сергеем дело чуть до драки не доходило. Драться, конечно, мне случалось, и нередко, но где-нибудь на улице, а не в школе. Но однажды я изменил этому правилу.
Я сидел уже за партой, а учительницы еще не было в классе. Вошел Ивась. Он, видно, был нездоров и еле перемогался. Сел на свое место. А Сергей подскочил к нему и ни с того ни с сего ударил по уху. Ивась жалобно закричал, схватился за голову и упал на парту. Тут я не стерпел, у меня даже потемнело в глазах от злости. Бросился на Сергея, мы сцепились в клубок и стали кататься по полу у самого стола учительницы. Я хотя и был поменьше ростом, но оказался сильнее. Только я собрался сесть на Сергея верхом, как вдруг дверь открылась и вошла Нина Васильевна. Мы вскочили. Стою ни жив ни мертв. Стыдно мне, что в классе подрался.
– Он не хотел, Нина Васильевна! Он за Ивася вступился! – закричали ребята.
Нина Васильевна строго велела всем сесть по местам, а после урока она поговорила по душам с нами о дружбе и долге пионера.
Этот случай надолго остался в моей памяти.
В следующую субботу Нина Васильевна собрала нас и сказала:
– Ребята, у нас в классе есть отстающие. Вот, например, Гриша Вареник не в ладах с арифметикой. Кто ему поможет?
Василь, я и еще несколько ребят – все мы учились неплохо – подняли руки.
Учительница посмотрела на меня:
– Вот, Ваня, ты с ним и займись. А вы, ребята, подтяните отстающих по другим предметам.
После уроков мы стали оставаться в школе. Мой «ученик» оказался непоседой. Бывало только начнем заниматься, а он, глядя в окно на волейболистов, заявляет:
– Ну, давай кончать. Я все уже понял.
Но