нынешнего века, или же Он может быть Богом-в-развитии, который берет начало в бездуховной альфе и постепенно, сквозь миллиарды лет, движется к некой гипотетической омеге, все больше наполняясь божественностью. (Неизвестно, почему это движение происходит по направлению к большему и лучшему, а не к меньшему и худшему, вверх, а не вниз, или почему это скачкообразное движение вперед, а не бесконечный бег по кругу. Кажется, нет никаких причин, чтобы Бог, существующий в ограниченном времени, – Бог, который просто прибывает и не имеет опоры в вечности, – не был бы точно так же во власти времени, как любой индивидуальный разум, отделенный от духа. Бог прибывающий – это одновременно и Бог убывающий, и в конечном счете убывание может перевесить, и тогда итогом в развитии божества будет состояние худшее, чем в исходной точке.)
Основание, в котором берет начало многосущная и привязанная к времени душа, – это простая, безвременная осознанность. Очищая свое сердце и делая себя нищими духом, мы находим эту осознанность и становимся частью ее. В духе мы не только постигаем в единении божественную Основу, мы сами становимся этим постижением и осознанием.
Подобным образом Бог-во-времени имеет опору в бесконечном «сейчас» безвременной божественной Основы. Именно в этой Основе заключено существование вещей, жизней и сознания. Через Бога они обретают воплощение, цель которого – вернуться в вечность Основы.
А тем временем заклинаю тебя вечной и несокрушимой истиной, душой моей заклинаю: осмысли, ухвати неслыханное. Бог и Божественная сущность так же различны, как небо и земля. Небо отстоит от земли на тысячу миль, и так же Божественная сущность отстоит от Бога. Бог прибывает и убывает. Всех благ желаю тем, кто внемлет этой проповеди. Но даже если бы не было здесь никого, я бы все равно проповедовал, пусть даже кружке для подаяний.
Подобно святому Августину, Экхарт в какой-то степени оказался жертвой собственного литературного таланта. Le style c’est l’homme. Несомненно. Но верно и обратное. L’homme c’est le style. Обладая талантом писать каким-то определенным образом, мы в чем-то уподобляемся написанному. Мы меняемся, чтобы соответствовать особой форме собственного слога. Экхарт был одним из основоположников немецкой прозы, и, открыв в себе талант порождать убедительные речи, он оказался перед искушением принудить себя занять такое положение, чтобы в своих доктринах соответствовать собственным вдохновенным заявлениям. Из приведенного выше отрывка можно было бы заключить, что Экхарт презирал то, что ведантисты называют «низшим знанием» Брахмана не как Абсолютной Основы всех вещей, но как личностного Бога. В действительности же он, как и ведантисты, признавал низшее знание как знание истинное и считал поклонение личному Богу лучшей подготовкой к постижению в единении божественной Основы. Также следует помнить, что не имеющая признаков божественная основа Веданты, Махаяна-буддизма, христианского и суфийского мистицизма – это Основа